щим о ребячьих забавах и если отводящим душу за песнями, то уже за хороводными — с их на иной лад слагающейся веселостью, или за тягучими-проголосными — с их тоской разыстомною. Не успеет у подростка и усов вырасти, как уже — смотришь — сыграли его свадьбу и стал он заправским мужиком, своему тяглу работником, своей бабе-хозяйке хозяином, своим детям отцом-кормильцем. Кажется, еще совсем недавно был и сам он всего-то «мужичком с ноготок», о каком слыхивал в бабкиных да дедкиных сказках, — а уж не страшны для него ни «упыри-буканы», ни «бабы-яги», которыми пугают старики со старухами трусоватую детвору шаловливую, рассказывая, что ходят-де они по селам-деревням, воруют ребятишек да поедают их — не только вместе с косточками, а и с новыми лапотками липовыми, Но еще долго спустя будут памятны обливающемуся потом работнику, находящему свое «веселье» уже не в беззаботной детской смешливости, — и песни ребячьи, и сказки старые.
«Мальчик с пальчик» да «девочка-снегурочка» являются любимыми воплощениями детей в сказочную оболочку — в устах русских сказочников. Первый, именующийся также и «мужичком с ноготок», наделяется способностью становиться невидимым в опасных для него случаях. Воображение народа-сказателя порождает его из случайно обрубленного пальца матери и поселяет в подземных недрах, откуда и выводит по своему хотенью — по щучьему веленью, как говорится. Ему-то приходится изображать мудрого старца с бородою в несколько раз длиннее себя и проникать взором во всю подноготную тайн бытия человеческого; то попадается он навстречу сказочным добрым молодцам и сам по обличью схож с ними — только ростом не вышел. В первом случае он является колдуном, приносящим немало всякого зла людям; в последнем — он творит только добро, пользуясь теми волшебными свойствами, которыми наделен. Иногда в его власти оказываются, по народному слову, и ковер-самолет, и скатерть-самобранка, и меч-самосек. Некоторые сказочники говорят, что этому мальчику-мужичку столько лет, что и не сосчитать; но есть немало и таких, которые величают его всего только «семилетком». О девочке-снегурочке ходит по народной Руси много всяких сказок. Все они изображают ее дочерью «старика со старухой», у которых «не было детей ни единого». Вышли старики однажды зимой на двор
