этихъ народовъ обнаруживаетъ остроту ихъ борьбы за сохраненіе самой жизни, а въ то же время и невыгодныя вліянія отдаленности отъ большихъ путей сообщенія. Эксцентрическое положеніе Австраліи, южной части Южной Америки, внутренней части Южной Африки и самаго восточнаго края Полинезіи повсемѣстно оказываетъ на живущихъ тамъ народовъ одинаково обездоливающее вліяніе. Если мы причину этой бѣдности будемъ искать въ меньшемъ количествѣ умственныхъ стимуловъ, въ особеныости воображенія, благодаря природѣ этихъ мѣстностей, то мы должны остерегаться слишкомъ поспѣшныхъ заключеній: маленькій островъ Пасхи, скудно надѣленный природой, богатъ въ этнографическомъ отношеніи, и едва-ли какой нибудь дикій народъ въ художественномъ отношеніи стоитъ выше эскимосовъ.
Мы знаемъ, какимъ образомъ утварь и оружіе цивилизованныхъ народовъ постепенно распространялись и продолжаютъ распространятъся еще 
Рыболовныя удочки океанійцев изъ раковинъ и костей. Болѣе крупныя удочки справа исходятъ, вѣроятно, изъ Сѣверной Америки. (Вѣнскій этнографическій музей.) далѣе среди народовъ, не имѣвшихъ о нихъ прежде никакого понятія. Когда Стэнли, во время своей первой замѣчательной поѣздки въ область Конго, прошелъ поперекъ темнаго материка, онъ видѣлъ послѣднее огнестрѣльное оружіе въ рукахъ туземцевъ на востокѣ въ знаменитомъ торговомъ мѣстечкѣ Ніангве и нашелъ его далѣе къ западу у Рубунги, на 6° къ сѣверу отъ Ніангве, ввидѣ четырехъ старыхъ португальскихъ мушкетовъ; за ними останется историческое значеніе, такъ какъ въ самый критическій моментъ этого великаго путешествія они послужили для людей, сопровождавшихъ Стэнли, добрымъ знакомъ того, „что путь былъ избранъ вѣрно, что великая рѣка дѣйствительно доходитъ до моря“. Ніангве и Рубунга ограничиваютъ площадь въ 10—12 тысячъ кв. миль, гдѣ огнестрѣльное оружіе, проникшее на берега Африки уже 400 лѣтъ тому назадъ, еще за нѣсколько лѣтъ передъ тѣмъ было неизвѣстно. Правда, другіе предметы распространялись быстрѣе, какъ, напримѣръ, введенныя сюда только въ XVI в. произведенія Америки—табакъ, маисъ и маньокъ. Но и они шли этапами: дамары познакомились съ табакомъ лишь нѣсколько десятилѣтій тому назадъ.
Это значеніе сношеній съ сосѣдями мы приписываемъ имъ въ томъ случаѣ, когда мотивы этнографическихъ предметовъ даже и въ богатыхъ областяхъ такъ поразительно однообразны. Даже островной міръ Меланезіи и Полинезіи относительно распространенія утвари и оружія представляетъ подобіе луга, гдѣ повсюду произрастаютъ одни и тѣ-же основные элементы растительности, въ одномъ мѣстѣ болѣе тонкимъ, а въ другомъ болѣе толстымъ слоемъ, здѣсь достигая высшаго, а тамъ низшаго роста и
