рическими частями; вполнѣ опредѣленно только политическое средоточіе, самое существенное во всемъ образованіи. Именно изъ него власть, сдерживающая государство, направляетъ свою силу въ бо́льшей или меньшей степени въ периферическія полосы. Пограничные пункты и пограничныя пространства извѣстны намъ на всѣхъ ступеняхъ. Пограничныя пространства оставляются свободными и служатъ даже общими мѣстами охоты, но они служатъ и жилищами для враждебныхъ государству силъ различныхъ desperados; нерѣдко здѣсь получаютъ начало новыя государственныя образованія. Рѣзкія границы появились прежде всего тамъ, гдѣ встрѣчались столь противоположныя культуры кочевниковъ и земледѣльцевъ. Здѣсь по необходимости для степныхъ народовъ назначались рѣзкіе предѣлы, которые усиливались искусственно, съ помощью пограничныхъ валовъ и даже стѣнъ. Степныя области—страны китайскихъ стѣнъ, турецкихъ и казацкихъ валовъ.
Леопольдъ фонъ Ранке высказалъ, въ видѣ положенія, подтвержденнаго опытомъ, что общему историческому обзору подлежатъ вначалѣ не великія монархіи, а маленькіе племенные округи или общины, только похожія на государство. Отсюда слѣдуетъ, что исторію всѣхъ великихъ государствъ, даже Китая, можно свести къ самымъ незначительнымъ началамъ. Нравда, они не были долговѣчными, за единственнымъ исключеніемъ римскаго государства. И китайское государство переживало времена распаденія. У римскаго государства народы научились, какъ надо управлять большими странами, чтобы держать подъ своей властью большія пространства; съ тѣхъ поръ исторія видѣла, какъ многія государства, превосходившія римское по своей величинѣ, возникали и поддерживались въ теченіе столѣтій. Кромѣ усвоенія историческихъ уроковъ, этому безспорно содѣйствовали возрастающая численность населеній и увеличивающееся вмѣстѣ съ тѣмъ значеніе ихъ матеріальныхъ интересовъ.
Но существуетъ болѣе важное основаніе для небольшого размѣра первоначальныхъ государствъ. Семья и общество образуютъ у большинства дикихъ народовъ такіе крупные, часто совпадающіе между собою и тѣсно замкнутые союзы, что лишь весьма немного остается для государства. Быстрый упадокъ государствъ уравновѣшивается прочностью жизни племенъ. Когда первыя распадаются, изъ прежнихъ племенъ возникаютъ новыя царства. Семья кровныхъ родственниковъ въ своемъ общемъ длинномъ домѣ или деревнѣ представляетъ въ то же время политическую единицу, которая отъ времени до времени можетъ соединяться съ подобными себѣ, быть можетъ, связанными съ нею отдаленнымъ родствомъ; эта единица можетъ оставаться, однако, въ полномъ спокойствіи до тѣхъ поръ, пока сила, дѣйствующая извнѣ, не нарушитъ этого самодовлѣнія. Многолюдная Африка негровъ не заключаетъ въ себѣ ни одного настоящаго крупнаго государства. Чѣмъ тамошнее царство больше, тѣмъ менѣе оно долговѣчно, тѣмъ менѣе прочна его связь. Нужна большая сила организаціи и связности, какую мы видимъ у фулаховъ и вагумовъ, чтобы не только основать, но и поддержать, хотя и съ большимъ трудомъ, такія царства, какъ Сокото или Уганда. Зулусы, такъ высоко стоящіе по своей военной организаціи, никогда не распространялись надолго за предѣлы своихъ естественныхъ границъ, оставаясь въ связи съ своей родиной. У нихъ нѣтъ системы и способности для мирной организаціи. Этотъ недостатокъ крѣпкой внутренней связи замѣчается даже въ магометанскихъ государствахъ Судана и служитъ одной изъ причинъ ослабленія, вслѣдствіе котораго погибли туземныя государства Средней и Южной Америки. Чѣмъ ближе мы знакомимся съ настоящею сущностью древней Мексики, тѣмъ менѣе чувствуемъ склонности примѣнять къ этому малосплоченному союзу начальниковъ анагуакскихъ племенъ такія названія, какъ царство и государь. Величина царства инковъ пре-
рическими частями; вполне определённо только политическое средоточие, самое существенное во всём образовании. Именно из него власть, сдерживающая государство, направляет свою силу в большей или меньшей степени в периферические полосы. Пограничные пункты и пограничные пространства известны нам на всех ступенях. Пограничные пространства оставляются свободными и служат даже общими местами охоты, но они служат и жилищами для враждебных государству сил различных desperados; нередко здесь получают начало новые государственные образования. Резкие границы появились прежде всего там, где встречались столь противоположные культуры кочевников и земледельцев. Здесь по необходимости для степных народов назначались резкие пределы, которые усиливались искусственно, с помощью пограничных валов и даже стен. Степные области — страны китайских стен, турецких и казацких валов.
Леопольд фон Ранке высказал, в виде положения, подтверждённого опытом, что общему историческому обзору подлежат вначале не великие монархии, а маленькие племенные округи или общины, только похожие на государство. Отсюда следует, что историю всех великих государств, даже Китая, можно свести к самым незначительным началам. Правда, они не были долговечными, за единственным исключением римского государства. И китайское государство переживало времена распадения. У римского государства народы научились, как надо управлять большими странами, чтобы держать под своей властью большие пространства; с тех пор история видела, как многие государства, превосходившие римское по своей величине, возникали и поддерживались в течение столетий. Кроме усвоения исторических уроков, этому бесспорно содействовали возрастающая численность населений и увеличивающееся вместе с тем значение их материальных интересов.
Но существует более важное основание для небольшого размера первоначальных государств. Семья и общество образуют у большинства диких народов такие крупные, часто совпадающие между собою и тесно замкнутые союзы, что лишь весьма немного остаётся для государства. Быстрый упадок государств уравновешивается прочностью жизни племён. Когда первые распадаются, из прежних племён возникают новые царства. Семья кровных родственников в своём общем длинном доме или деревне представляет в то же время политическую единицу, которая от времени до времени может соединяться с подобными себе, быть может, связанными с нею отдалённым родством; эта единица может оставаться, однако, в полном спокойствии до тех пор, пока сила, действующая извне, не нарушит этого самодовления. Многолюдная Африка негров не заключает в себе ни одного настоящего крупного государства. Чем тамошнее царство больше, тем менее оно долговечно, тем менее прочна его связь. Нужна большая сила организации и связности, какую мы видим у фулахов и вагумов, чтобы не только основать, но и поддержать, хотя и с большим трудом, такие царства, как Сокото или Уганда. Зулусы, так высоко стоящие по своей военной организации, никогда не распространялись надолго за пределы своих естественных границ, оставаясь в связи с своей родиной. У них нет системы и способности для мирной организации. Этот недостаток крепкой внутренней связи замечается даже в магометанских государствах Судана и служит одной из причин ослабления, вследствие которого погибли туземные государства Средней и Южной Америки. Чем ближе мы знакомимся с настоящею сущностью древней Мексики, тем менее чувствуем склонности применять к этому малосплочённому союзу начальников анагуакских племён такие названия, как царство и государь. Величина царства инков пре-
