весьма важны для построекъ туземцевъ. Изъ Chalcas paniculata и одного изъ видовъ Artocarpus даяки приготовляютъ черный лакъ для окрашиванья зубовъ. На Формозѣ камфарное дерево покрываетъ внутреннія горы, на сколько еще не проникла туда опустошительная эксплоатація китайцевъ. Виды Strychnos Явы и Борнео (Strychnos Upa Tieute и Antiaris toxicaria) доставляютъ ядъ для стрѣлъ. Свѣжесрѣзанныя вѣтви кустообразной крапивы служатъ у малайцевъ для бичеванія воровъ.
Луговыя и пустошныя пространства, образующіяся послѣ вырубки лѣса, нерѣдко получаютъ этнографическое значеніе. На Формозѣ китайская мѣстность почти лишена деревьевъ и засажена чайнымъ кустомъ; лѣсъ замѣненъ здѣсь грубой травой. Изъ распространенія травянистыхъ пространствъ на возвышенностяхъ Суматры заключаютъ о прежнемъ заселеніи ихъ, такъ какъ въ этихъ областяхъ лѣсъ отступаетъ только передъ культурой. Эти просѣки, поросшія питательной травой, превратились въ пастбища для многочисленныхъ стадъ рогатаго скота и лошадей, разводимыхъ баттаками; въ сухія мѣстности Борнео, покрытыя кустарникомъ и мелкимъ уродливымъ лѣсомъ, съ глубокимъ верхнимъ слоемъ песку, даяки, напротивъ, рѣшаются проникать только въ сандаліяхъ изъ древесной коры.
Слонъ, носорогъ, тигръ и орангутангъ уже одни обозначаютъ собою богатую фауну этихъ острововъ. Это богатство всего больше на Суматрѣ, слонъ и тапиръ которой болѣе сближаютъ ее съ материкомъ. Охотничья дичь, буйволы, кабаны, козули, малорослые олени часто встрѣчаются въ менѣе населенныхъ мѣстностяхъ Борнео и Филиппинскихъ острововъ, а въ пальмовыхъ лѣсахъ — обезьяны и бѣлки. Берега доставляютъ въ изобиліи рыбу и съѣдобныхъ слизняковъ, а также цѣнный трепангъ и черепаховые щиты, которые давно уже составляли предметъ оживленной торговли съ Китаемъ; ловлю трепанга малайцы производили отъ Макассара до Австраліи (см. стр. 183 и 329). Не слѣдуетъ забывать и съѣдобныхъ ласточкиныхъ гнѣздъ Явы.
| „Однообразіе физическихъ и умственныхъ свойствъ при большихъ различіяхъ культуры“. |
| А. Р. Уоллесъ. |
Подробное описаніе строенія тѣла полинезійской группы народовъ дѣлаетъ почти излишнимъ подобное же описаніе малайцевъ[1]; тѣ и другіе принадлежатъ къ одному племени. Какъ бы они ни расходились между собою въ географическомъ и этнографическомъ отношеніи, въ отношеніяхъ физическомъ и лингвистическомъ они составляютъ одну группу малайо-полинезійцевъ; и западные малайцы до самой Малакки не совсѣмъ чужды примѣси темной негроидной крови. Впрочемъ, населеніе Малайскаго архипелага удержало въ болѣе чистомъ видѣ характеръ свѣтлобурой и прямоволосой расы, стройнаго сложенія и средняго роста, чѣмъ меньшее по численности, болѣе далекое отъ исходной точки и поэтому болѣе подвергавшееся смѣшенію населеніе Полинезіи.
- ↑ Имя малайцы означало первоначально небольшое племя Суматры. Во времена Валентина оно прилагалось по преимуществу къ племени въ Золотой области Сунге-Пагу, но уже вмѣстѣ съ выходцами изъ Менангкабау и Малакки перешло на берега Борнео, Сулу, Тернате и Тидора. Наиболѣе образованный народъ далъ свое имя на языкѣ европейцевъ всему населенію архипелага. Этимологія имени малайцевъ довольно темна.
