онъ словно забывалъ, что бывшій другъ его долженъ завтра умереть.
Оленичъ не показывался изъ своей каюты. Онъ цѣлую ночь писалъ кому-то письма и плакалъ.
8.
Весеньевъ стоялъ вахту съ четырехъ до восьми утра.
Мрачный ходилъ онъ по мостику и, когда солнце выплывало изъ-за горизонта, разогнавъ предразсвѣтный полумракъ и заливая свѣтомъ и блескомъ все вокругъ, онъ не любовался чуднымъ зрѣлищемъ восхода. На душѣ у него было тоскливо и смутно.
Онъ посматривалъ на паруса, на океанъ, катившій свои волны, взглядывалъ на компасъ и снова ходилъ по мостику.
А вѣтеръ замѣтно крѣпчалъ, и волны рокотали сердитѣй, сильнѣе раскачивая «Чайку», которая подъ марселями, брамселями, фокомъ и гротомъ неслась къ сѣверу, въ полвѣтра, узловъ по десяти въ часъ.
Какъ только что взошло солнце, Весеньевъ увидѣлъ поднявшагося снизу Оленича. Его красивое лицо было мертвенно-блѣдно, спокойно и серьезно. Только тонкія губы вздрагивали и глаза какъ-то странно жмурились.
