9.
— Здравствуй, Ивановъ!
— Здравіе жалаю, вашескородіе!
— Отчего не докладывалъ старшему офицеру, что Діанка кусала?
— Докладывалъ, вашескородіе.
— И что?
— Отказали.
— А мнѣ?
— Не осмѣлился, вашескородіе.
— Почему? Говори все!
— Не допускалидо себя, вашескородіе. И какъ бы не изволили «обидѣться» за собаку, — деликатно сказалъ боцманъ.
— То-есть... накажу не собаку, а матросовъ?
— Опасался, вашескородіе! — застѣнчиво промолвилъ боцманъ.
Личной нервъ подергивалъ глазъ и щеку капитана.
Но онъ, повидимому, безстрастно спросилъ:
— И когда Діанка пропала, ты и команда боялись, что я безпошадно жестоко накажу, если виновный не объявится?
— Точно такъ, вашескородіе. Очень заскучали матросики, что бы вашескородіе не признали въ родѣ бунта противъ Діанки... И я пыталъ: кто подлый человѣкъ, что утопилъ животную. И старшій офицеръ изволили приказать: къ шести склянкамъ
