время налетѣвшая волна смыла капитанскій катеръ, висѣвшій поверхъ борта, и проломила часть борта.
6.
— Какъ время, Евграфъ Иванычъ? — нетерпѣливо спросилъ капитанъ. — За вѣтромъ не услышишь, какъ бьютъ склянки.
Старшій штурманъ, словно бы закаменѣвшій въ неподвижной позѣ у компаса, разстегнулъ пальто, досталъ изъ кармана вязаннаго шерстяного жилета свой англійскій полухронометръ и поднесь его къ освѣшенному компасу.
— Безъ пяти четыре! — проговорилъ онъ.
— А когда свѣтаетъ?.
— Въ шесть.
— Вѣрно мы засѣли въ Гижигинской губѣ?
— Не иначе... Тамъ мелей нѣтъ!
И старый штурманъ показалъ рукой за корму и надѣлъ перчатку.
— А вѣтеръ стихаетъ, Евграфъ Иванычъ.
— Стихаетъ. Къ утру совсѣмъ стихнетъ я думаю.
— Волненіе только подлое.
— Тутъ на отмели подлѣйшее, а тамъ въ морѣ ничего.
— Хотѣлъ я быть тамъ! — вырвался словно бы страстный вопль изъ груди капитана.
