Виѳлеема; намъ такіе люди надобны и насъ рускихъ очень мало осталось отъ мору въ Царѣ-градѣ. Баранщиковъ зная, что естьли будетъ противорѣчить, то едва ли избѣжитъ бѣды, отозвался такъ: я служилъ у Магомета Паши а отъ него бѣжалъ и уѣхалъ на Греческомъ кораблѣ въ Константинополь.
Вдругъ сей бывшій Россіанинъ Гусманъ пришелъ въ смятеніе и сталъ говорить съ нимъ по Турецки при трехъ своихъ женахъ: для чего ты будучи въ Магометовомъ законѣ, носишъ одежду Греческую? ты знаешъ ли, что за сіе смерть опредѣлена? Ислямъ Баранщиковъ палъ ему въ ноги и просилъ помилованія изъяснивъ, что онъ по неимуществу и бѣдности своей неимѣетъ за что купить Турецкаго платья. Сей извергъ Гусманъ тотчасъ оставилъ его подъ присмотромъ своихъ домашнихъ а ему грознымъ голосомъ
