чено прегрѣшеніе, приступать къ дѣлу внутренняго себя отъ него очищенія, а подождать немножко, не день и не часъ, а немножко. Но только согласись на это, онъ подставитъ другой грѣхъ, послѣ грѣха языкомъ, грѣхъ окомъ, и еще какимъ чувствомъ; а этого грѣха очищеніе поневолѣ уже отложишь, потому что надо прежде очистить предыдущій. И пойдетъ такимъ образомъ отлаганіе на цѣлый день, и грѣхъ за грѣхомъ наполнитъ душу. Вечеромъ, до коего обычно откладывается дѣло покаяннаго себя очищенія, ничего не видно въ душѣ опредѣленнаго, — тамъ шумъ, и смятеніе и мракъ, отъ множества допущенныхъ паденій. Душа похожа на очи, пылью набитыя, или на воду, помутившуюся отъ множества нападшаго туда сора. Какъ ничего не видно, то дѣло покаянія совсѣмъ оставляется; но вмѣстѣ съ тѣмъ и душа оставляется мутною и смятенною. Отъ этого молитва вечерняя бываетъ неисправна, а далѣе и сны не хороши. Такъ никогда ни на одно мгновеніе не отлагай внутренняго очищенія, какъ только сознаешь за собой что неисправное.
Второе, что внушаетъ при этомъ врагъ, есть не сказывать духовному отцу случившагося. Не слушай и наперекоръ ему открывай все: ибо сколь много благъ отъ сего открыванія, столь же, или даже больше, зла отъ скрыванія того, что бываетъ въ насъ и съ нами.
Глава двадцать девятая.
Какого порядка держится діаволъ въ веденіи брани духовной со всѣми, и какъ прельщаетъ людей разныхъ состояній нравственныхъ.
Вѣдай, возлюбленне, что діаволъ ни о чемъ другомъ не печется, какъ о погибели каждаго изъ насъ, и что
