тупить... A? Филипп? — Она держалась за рукавъ его рубахи и смотрѣла робкими глазами.
— Чтожъ? Иди, сказалъ усмѣхаясь Филиппъ. Но усмѣшка y него вышла невеселая. — Иди, я въ гости побываю, на эхой-же недѣлѣ, коли случится...
Наташа вдругъ закрылась фартукомъ, прислонилась головой къ стѣнѣ и громко зарыдала.
Филиппъ совсѣмъ нахмурился.
— Это еще что? Чего ты?
— Знаю я... знаю... я-ли тебя не любила... теперь ужъ не то пошло... не ко мнѣ ты на ту сторону поѣдешь... Люди-то говорятъ тоже... a я на мызу пойду, пойду... сама увижу...
Филиппъ схватилъ Наташу и съ силой повернулъ ее отъ стѣны. Наташа сразу умолкла.
— Такъ вотъ какъ, сказалъ онъ тихо, почти шепотомъ. — Ты за мной подглядывать идешь... Иди. Только мало ты Филиппа знаешь. Силкомъ его не возьмешь.
Онъ оттолкнулъ дѣвушку и вышелъ вонъ.
Уже цѣлый часъ сидитъ Филиппъ въ кухнѣ, шутитъ съ Олей и Лушей, a Дуни еще не видалъ. Филиппъ пріодѣлся, y него клѣтчатый жилетъ и визитка открытая. Въ рубахѣ онъ ходитъ только на заводѣ.
Наконецъ стало смеркаться.
— Пора веселой компаніи пожелать пріятныхъ сновъ, сказалъ Филиппъ, вставая и безпокойно
