само по себе не является достаточным основанием для принятия решения о том, что после возвращения в эту страну тому или иному лицу будет угрожать опасность применения пыток; должны быть приведены дополнительные основания, подтверждающие, что соответствующему лицу будет лично угрожать такая опасность. Напротив, отсутствие постоянной практики грубых нарушений прав человека не означает, что какое-либо отдельное лицо не может быть подвергнуто пыткам в конкретных обстоятельствах его положения (п. 82 Решения).
Комитет ссылается на свое Замечание общего порядка № 1, согласно которому при оценке степени риска применения пыток должны анализироваться основания, выходящие за пределы одних лишь умозрительных предположений или подозрений. Хотя при оценке этого риска не следует брать за основу критерий «высокой степени вероятности», Комитет отмечает, что бремя доказывания, как правило, возлагается на заявителя, которому надлежит аргументированно изложить обстоятельства дела и доказать, что грозящая ему опасность является «предсказуемой, реальной и личной»[1] (п. 8.3 Решения).
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: Комитет отмечает, что заявитель утверждает, что он подвергался пыткам во время своего тюремного заключения в Турции в период 1983−1991 года и что государство-участник должно было распорядиться о проведении медицинского освидетельствования для уточнения достоверности его утверждений. Вместе с тем Комитет отмечает, что официальные органы государства-участника обстоятельно проанализировали все представленные заявителем доказательства, признали их недостаточно достоверными и не сочли медицинское освидетельствование необходимым. В дополнение к этому Комитет отмечает, что ходатайство заявителя о проведении медицинского освидетельствования было сформулировано лишь на весьма поздней стадии, т. е. в рамках второго заявления о возобновлении процедуры предоставления убежища, представленного Апелляционному совету от имени заявителя в 2011 году. Более того, Комитет сомневается в целесообразности проведения любого медицинского освидетельствования по прошествии более чем 20 лет после предполагаемого применения пыток (п. 8.4 Решения).
Комитет отмечает, что даже если он согласится с утверждением заявителя о том, что в прошлом его подвергали пыткам, особенно с учетом статуса беженца, предоставленного ему официальными органами Румынии, вопрос состоит в том, угрожает ли ему и сейчас опасность
- ↑ См., в частности, сообщение № 203/2002, А.Р. против Нидерландов, решение, принятое 14 ноября 2003 г., п. 7.3. См. также сообщение № 258/2004, Дадар против Канады, решение, принятое 23 ноября 2005 г., п. 8.3.
