сольства состояла въ снисканіи покровительства Ордена для матери и Ягеллы, находившагося въ заточеніи, низвергнутаго съ престола отца своего, язычникомъ и врагомъ вѣры Христовой. Если бы Великій Магистръ согласился всею силою Ордена содѣйствовать къ возвращенію престола Ягеллѣ, то, въ награду за содѣйствіе, Скиргелло отъ имени его и вельможъ Литовскихъ обѣщалъ большія пожалованія въ княжествѣ Литовскомъ. Крестоносцы согласились; но съ условіемъ, чтобы Ягелло въ теченіе четырехъ лѣтъ принялъ со всѣмъ своимъ народомъ вѣру Римско-Католическую. Чѣмъ бы все это кончилось, если бы живъ былъ Кейстутъ, вѣроломно, какъ говорятъ, умерщвленный въ 1382 г. въ темницѣ, куда попалъ онъ великодушно довѣрившись Ягеллѣ, теперь снова воспріявшему бразды правленія (168).
Междутѣмъ Андрей Ольгердовичъ, лишившись удѣла по недоброжелательству къ собственному роду, сперва странствовалъ по Россіи, потомъ обратился къ Ордену, принимавшему съ распростертыми объятіями всѣхъ враговъ порядка и спокойствія въ государствахъ сосѣдственныхъ. Въ письмѣ своемъ къ Ливонскому Магистру, называя его отцемъ и любезнымъ другомъ, Андрей записываетъ ордену то, чего самъ не имѣетъ — Полоцкое Княжество, съ условіемъ: если Орденъ, отнявъ его у Ягеллы, отдастъ его ему на ленномъ правѣ, то онъ и на-
