заняли Маріенгаузъ, Розиттенъ (Рѣжицу), Люценъ, Лаудонъ, Динабургъ, Крейнбургъ, всю страну до самаго Ашерада, милостиво обходясь съ жителями. Но, въ Ашерадѣ — гдѣ нашлось множество сбѣжавшагося отвсюду народа — безчеловѣчно умертвили всѣхъ мущинъ взрослыхъ и способныхъ носить оружіе; а женъ и дѣвъ отдали на поруганіе Татарамъ. Изъ подъ Ашерата Іоаннъ пошелъ къ Вендену; но шелъ уже предшествуемый крылатою молвою объ его безчеловѣчныхъ жестокостяхъ и врата этой крѣпости закрылись предъ нимъ. Правда, еще раскрылись онѣ, но мгновенно: вышелъ Магнусъ — покорный упалъ къ стопамъ Царскимъ, умоляя о милосердіи и пощадѣ для невинныхъ жителей Вендена, и — получилъ въ отвѣть пощечипу. Ливонцы, предвидя судьбу свою, предпочли добровольную смерть подъ развалинами города, взорваннаго порохомъ въ глазахъ Іоанновыхъ. Завладѣвъ Румбергскимъ замкомъ, Іоаннъ владѣлъ уже всею Ливоніею, исключая Риги и Ревели, да еще нѣсколькихъ сосѣдственныхъ замковъ.
Возвращаясь въ Россію, Іоаннъ послалъ Стефану письмо, въ которомъ выводя свое происхожденіе отъ брата Кесаря Августа какого-то Прусса, будто бы когда-то владѣвшаго Мальборгомъ и Хойцицами, доказывалъ посредствомъ этого свои права природныя на Ливонію (219).
Побѣда была легкая, но не прочная; къ тому же жестокости Царя привели въ ужасъ жителей Ливо-
