оттуда дьякона Стефана въ Ригу къ епископу звать его на съѣздъ съ ними и съ ливонскими старшинами для рѣшенія всѣхъ споровъ; а сами, между тѣмъ, разсѣялись по странѣ для созванія туземцевъ. Альбетръ оскорбился предложеніемъ Стефана и отвѣчалъ, что, по обычаю всѣхъ земель, послы должны являться къ тому владѣльцу, къ которому посланы, а не онъ долженъ выходить къ нимъ на встрѣчу. Межутѣмъ Ливонцы - собравшись въ назначенное время и мѣсто и видя, что нѣмцы не явились на съѣздъ — рѣшили захватить замокъ Гольмъ, и оттуда наступать на Ригу. Но ихъ намѣреніе не имѣло желаннаго конца: потерпѣвъ сильное пораженіе, потерявъ старшинъ — изъ которыхъ одни пали въ битвѣ, другіе были отведены въ оковахъ въ Ригу - они принуждены были снова покориться пришельцамъ. Въ числѣ убитыхъ находился старшина Ако, котораго лѣтописецъ называетъ виновникомъ всего зла: это онъ возбудилъ Полоцкаго Князя противъ Рижанъ и онъ собралъ Леттовъ и всю Ливонію поднялъ противъ христіанъ (115). Епископъ послѣ обѣдни еще находился въ церкви, когда рыцарь поднесъ ему окровавленную голову Ако, какъ вѣсть побѣды (116).
XXX.
Наследникъ Борисовъ, сынъ его Василій Рогволодъ, владѣвшій и частію Ливоніи — гдѣ онъ имѣлъ укрѣпленный замокъ Куксимойсъ (двор. Кукена), нынѣшній Кокенгузенъ; зная о могуществѣ Нѣмцевъ, которыхъ владѣнія распространялись такъ
