вклѣили его въ свое мѣсто, то красавица позволила имъ дѣлать съ собою все что имъ было угодно. Окаянный басурманинъ схватилъ ея пухленькія щечки, маленькія ножки, ручки, и ну перочиннымъ ножемъ соскребать съ нихъ свѣжій Славянскій румянецъ и тщательно собирать его въ баночку, съ надписью: rouge végétal;—и красавица сдѣлалась бѣленькая, бѣленькая какъ копчикъ; насмѣшливый злодѣй не удовольствовался етимъ: маленькой губкой онъ стеръ съ нея бѣлизну и выжалъ въ сткляночку съ надписью: lait de concombre, и красавица сдѣлалась желтая, коричневая; потомъ къ наливной шейкѣ онъ приставилъ пневматическую машину, повернулъ,—и шейка опустилась и повисла на косточкахъ; потомъ маленькими щипчиками разинулъ ей ротикъ, схватилъ язычекъ и повернулъ его такъ чтобы онъ не могъ порядочно выговорить ни одного Русскаго слова; наконецъ затянулъ ее въ узкій корсетъ, накинулъ на нее какую-то уродливую дымку и выставилъ красавицу на морозъ къ окошку.—За симъ басурмане успокоились; безмозглая фран-