но расказываемъ о важныхъ и неважныхъ, ни чѣмъ другимъ неподкрѣпленныхъ событіяхъ вѣка XII и XI и даже X и IX.“
Это иногда случалось, такъ какъ и во всѣхъ другихъ Европейскихъ Государствахъ, и паче съ XVI столѣтія, когда по замѣчаніямъ Шлецера, начали попадаться Россіянамъ Польскія, безстыдными вымыслами наполненныя книжонки; но со времени Болтина, Шлецера и Карамзина сей упрекъ Россіянамъ болѣе не принадлежитъ: въ Исторіи Государства Россійскаго строго отдѣлено все историческое отъ баснословнаго, все прагматическое отъ Романтическаго. Можно иногда съ усиліемъ отыскать ошибки маловажныя; но кто и гдѣ безъ ошибокъ?
4) На стр. 336. Автору ни почему не видно, говоритъ онъ, „чтобы Дипломатика считалась у насъ пособіемъ необходимымъ для отличенія подложныхъ документовъ отъ достовѣрныхъ.“
Ни почему не видно, что это говоритъ Авторъ, живущій въ Россіи и понимающій смыслъ слова: Дипломатика; на чтоже Авторъ Исторіи Государства Россійскаго собиралъ изъ
но расказываем о важных и неважных, ни чем другим неподкрепленных событиях века XII и XI и даже X и IX.»
Это иногда случалось, так как и во всех других Европейских Государствах, и паче с XVI столетия, когда по замечаниям Шлецера, начали попадаться Россиянам Польские, бесстыдными вымыслами наполненные книжонки; но со времени Болтина, Шлецера и Карамзина сей упрёк Россиянам более не принадлежит: в Истории Государства Российского строго отделено всё историческое от баснословного, всё прагматическое от Романтического. Можно иногда с усилием отыскать ошибки маловажные; но кто и где без ошибок?
4) На стр. 336. Автору ни почему не видно, говорит он, «чтобы Дипломатика считалась у нас пособием необходимым для отличения подложных документов от достоверных.»
Ни почему не видно, что это говорит Автор, живущий в России и понимающий смысл слова: Дипломатика; на что же Автор Истории Государства Российского собирал из
