ремежку, что они частью вытѣснили отсюда эти племена на западъ и востокъ, частью поглотили ихъ въ себѣ, ассимилировали, что, такимъ образомъ, въ этой части Руси происходилъ тотъ сдвигъ и то сліяніе племенъ, которыя имѣли мѣсто на сѣверѣ и сѣверо-востокѣ, въ лѣсныхъ областяхъ.
До конца IX вѣка мы не имѣемъ никакихъ прямыхъ свидѣтельствъ о жизни Кривичей и родственныхъ имъ племенъ. О процессѣ жизни, происходившемъ на территории нынѣшней Бѣлоруссiи, до конца IX в. мы можемъ только догадываться на основании позднѣйшихъ фактовъ. Процессъ этотъ состоялъ въ колонизации страны, въ устройствѣ хозяйственнаго быта на основѣ земледѣлiя и охотничьихъ промысловъ, въ формировкѣ общественныхъ соединеній новаго типа на ряду съ прежними родоплеменными, именно въ образовании городовыхъ волостей, въ усложненіи соціальной структуры общества, въ средѣ котораго возникли классы вячшихъ, лучшихъ людей, купцовъ. Когда источники начинаютъ говорить о Кривичахъ и ихъ сосѣдяхъ, обнаруживается, что у нихъ существуютъ уже довольно крупные торговые города―Смоленскъ, Полоцкъ, Изборскъ, являющиеся вмѣстѣ съ тѣмъ политическими центрами, между которыми разбивается Кривичская земля. Кривичи оказываются такъ или иначе втянутыми въ торговое движение по великому водному пути „изъ дарятъ въ Греки“, и Олегъ, взимая контрибуцію съ Грековъ послѣ своего похода на Царьградъ, включилъ въ число
