в Ярославль в 1896 г. там было несколько уездов, в которых новобранцы в том году все были грамотные и так как вступают через известный промежуток времени, то часто бывает, что мальчики, кончив курс, забывают грамоту. Тут новобранцы не только помнили грамоту, но и развивались, и новобранцы Углицкого и других уездов все поголовно были грамотные. Я объяснил, почему это, я указал, что крестьяне Ярославской губернии не только понимают значение грамоты вообще, но и дают себе отчет в грамотности высшего порядка. Такое явление объясняется тем, что мальчик, который требуется в отхожий промысел, не берется из деревни иначе, как грамотный. Затем, если мальчик кончил церковно-приходскую или сельскую школу, то берут предпочтительнее из земской школы, потому что считают, что оттуда выходят более грамотные.
Председатель. — Если можно, вы эту часть сократите.
Штюрмер. — Государь интересовался, говорил о том, почему в других местах этого нет. — Народ там менее предприимчивый и средств имеет меньше, а это народ богатый. Как это сделать, чтобы и в других местах было. При дальнейшем разговоре, я указал, что если государь не будет отпускать средств от себя, народ своими грошами не может обеспечить себе грамотности. Это одна из тех мелочей, из которых складывались отношения. Так установились отношения и связи с государем. Затем министром внутренних дел был Сипягин. Он объезжал Ярославскую губернию, сделал доклад, который хранится в Министерстве Внутренних Дел, на котором государь начертал: «Желал, чтобы другие губернаторы так же ясно понимали, давали себе отчет, так же исполняли поручения, мною возлагаемые, как Штюрмер». Вот я и считал, что был в памяти у государя, как человек, служивший исправно.
Председатель. — Это было в каком году?
Штюрмер. — С 1896 по 1902 год, а ревизия Сипягина была в 1901 году.
Председатель. — Так что это было в 1901 году?
Штюрмер. — Да. С тех пор всякий раз, когда я приезжал в Петроград, всегда меня принимали, всегда говорили об Ярославской губернии. Затем, когда Сипягин умер, Плеве предложил мне место директора департамента общих дел. Когда Плеве умер, тогда мне сказал дворцовый комендант Гессе, что государь имеет в виду назначить меня министром внутренних дел. Гессе мне подтвердил еще раз и сказал, что я буду вызван: «несколько разговоров было, я не могу сказать, с кем и как, но на днях вы получите вызов».
Председатель. — Это было в 1904 году?
Штюрмер. — Да, в 1904 году. Я был тогда вызван, но оказалось, что накануне было изменение, и было решено, что будет назначен князь Святополк-Мирский.
