Апушкин. — То, что вы рассказали, это было в феврале?
Беляев. — Да, в феврале.
Апушкин. — А не в мае? Или в мае было повторение этого случая?
Беляев. — Я, конечно, могу ошибаться, но я точно могу сказать, что это было 6 февраля 1916 года; в мае ничего не было.
Апушкин. — К вам являлся Симанович и еще какое-то лицо, которых вы сами допрашивали; фамилия этого лица начиналась на Р.
Беляев. — Ко мне на квартиру явился один господин на следующий день после того, как я был в Царском Селе, и сообщил мне подробности покушения.
Председатель. — Неизвестный вам человек? Как вы его приняли?
Беляев. — Вырубова мне накануне говорила о нем. Жидок, кажется. Он пришел ко мне и говорил, что Вырубова предложила ему прийти ко мне.
Председатель. — Это было после вашей беседы с генералом Леонтьевым?
Беляев. — Да, после.
Апушкин. — Это была беседа с генералом Леонтьевым или поручение расследовать?
Беляев. — Это был мой друг. Это была беседа.
Апушкин. — А поручение, данное генералу Леонтьеву, данное генералу Потапову, это тоже были беседы? Потапов был кем?
Беляев. — Потапов был одним из помощников генерал-квартирмейстера.
Апушкин. — Если это была и дружеская беседа, то на каком основании генерал Леонтьев мог приказывать генералу Потапову произвести это расследование?
Беляев. — Я об этом даже не знал. Я отлично помню свое впечатление, что мы к этому никакого отношения иметь не должны, и что тут нам решительно никакого участия принимать не следует.
Апушкин. — Вы утверждаете, что вы не предлагали вызвать к допросу Симановича и Ржевского, не поручали произвести этот допрос генералу Леонтьеву или генералу Потапову через генерала Леонтьева? Затем, вы не сообщали генералу Леонтьеву, что в допросе этих лиц надобности нет, так как они к вам уже являлись и вы их опросили?
Беляев. — Двух лиц у меня не было. Насколько мне помнится, было одно лицо.
Апушкин. — Вы знаете, кто такой Симанович?
Беляев. — Мне Вырубова сказала: тут есть Симанович. Я даже фамилию твердо удержал в памяти. Я помню, что она говорила о Ржевском и Симановиче. Затем утром ко мне