Лица, допросы которых напечатаны в этой книге, впервые появляются перед читателем с своими показаниями, но имена их хорошо известны: это — устои и оплоты царского режима. Они группировались в департаменте полиции и около, и не случайно оказалось, что львиная доля содержания настоящего тома падает как раз на допросы виднейших деятелей департамента полиции. На первом плане — скупой и осторожный в ответах сенатор М. И. Трусевич, специалист и дока по политическому сыску, завершивший создание знаменитой системы (теории и практики) политического розыска в России, дожившей до 1917 года. Рядом с Трусевичем, если не в теории, то в практике, можно поставить только знаменитого С. П. Белецкого, укрепившего и практически развившего систему Трусевича. Помельче их, но в своем роде замечательны: С. Е. Виссарионов, с великим рвением и тщанием работавший в сокровенном отделе департамента полиции, отведенном специально политическому розыску, — «особом отделе», и выдающиеся практики розыскного дела жандармские чины с громкой в свое время известностью — бывший начальником петербургского охранного отделения генерал А. В. Герасимов, руководитель Азефа; менее удачливый, чем Герасимов, но не менее ретивый и опытный, полковник Комиссаров, закончивший свою карьеру принятием поручения отравить старца Распутина и успевший отравить только его кошек; затем плоть от плоти всех этих деятелей, жандарм до мозга костей, хладнокровный провокатор, фанфаронистый «историк» генерал А. И. Спиридович; наконец, юрист по образованию, но тоже жандарм по вкусам и настроениям, начавший свою карьеру с расстрела толпы в Минске в октябре 1905 года и снявший не мало плодов с обольстительного древа провокации, выросшего в департаменте полиции, управляющий (на правах товарища министра) всей полицией, генерал Курлов, автор вышедших за границей записок, совершенно бесстыдных по своей беспардонной лживости. Эта группа генералов и полковников от провокации и политического розыска увенчивается министром внутренних дел Н. А. Маклаковым, рыцарем самодержавного
