и которые обеспечивали бы возможность свиданий их с их руководителями; в) о необходимости осуществления этих переводов входить через департамент полиции с главным управлением генерального штаба. Положения эти прошу VI делопроизводство принять к руководству и, в надлежащих случаях, к исполнению».
Белецкий. — До меня, ни полковое, ни ротное начальство не знало. Джунковский прямо не хотел, чтобы осталась память особого отдела, и номенклатура была изменена (VI делопроизводство ведало делами общественного движения). Степанов был товарищем министра, а заведывающим особым отделом был Броецкий, бывший товарищ прокурора. Это был тот период времени, когда директор департамента полиции имел права товарища министра, с правом присутствия в правительствующем сенате и с правом давать разъяснения в законодательных учреждениях; этот период длился до назначения Штюрмера.
Председатель. — Таким образом, вы видите, что вскоре после вашего ухода, агентура среди солдат была восстановлена; солдаты, находившиеся в товарищеской среде, играли роль секретных сотрудников, имели руководителей из чинов жандармского управления; и в последнее время все осталось попрежнему.
Белецкий. — Я, по крайней мере, этот вопрос оставил, как было при Джунковском. Я думал, что будет боковое освещение.
Председатель. — Видите, тут солдат развращался. Следующий вопрос — о заграничной агентуре.
Белецкий. — К концу 1912 года, когда все работы комиссии по устройству торжественного празднования 300-летия дома Романовых были в разгаре, и вырабатывался маршрут поездки, если вы припомните, в Германии была издана книга в противовес трем юбилейным изданиям комиссии. Первое, — было роскошное издание в ограниченном количестве экземпляров; второе — огромное издание для широких интеллигентных кругов; третье — народное, для раздачи народу во время проезда, при посредстве должностных лиц министерства внутренних дел. К этому времени, в Лейпциге, была издана книга, напоминавшая старый пергамент с виньеткой, с тисненым орлом государственным. Многие русские, посещавшие Германию, набрасывались на эту книгу и, несмотря на то, что департамент полиции и главное управление по делам печати следили, книга в Россию широко проникла. Придворные круги поставили в известность дворцового коменданта. В этой книге 300-летняя деятельность Романовых описана с отрицательной стороны; собрано все, что было в революционной и заграничной литературе по каждому царствованию, и дополнено некоторыми изысканиями из архивов. Это был все-таки научный труд; закончен он периодом первой Государственной Думы, именно тем моментом, когда воинские части являлись в Думу с требованиями. Книга снова несколько подняла вопрос, безопасно ли будет путешествие госу-
