сохраненіи и умноженіи прежнихъ благъ сопровождается тихою радостію. Во всѣхъ подобныхъ обстоятельствахъ человѣкъ выражаетъ свое удовольствіе движеніями, большее — живѣйшимъ, меньшее — слабѣйшимъ. Человѣкъ скромный, воспитанный въ мужествѣ, умѣренъ и въ своихъ движеніяхъ; малодушный же и ненаучившійся владѣть собою выражается большими и сильнѣйшими движеніями. Вообще всякой и въ пѣсняхъ и въ разговорѣ не легко можетъ сохранить спокойствіе въ тѣлѣ своемъ. Отъ сего подражанія слову произошло все искуство пляски.
Во всѣхъ таковыхъ случаяхъ одинъ изъ насъ движется стройно, другой не стройно. Многія древнія названія какъ приличныя и природѣ соотвѣтственныя заслуживаютъ похвалу отъ человѣка мыслящаго: пляски людей, благоденствующихъ и умѣренныхъ въ наслажденіяхъ, весьма правильно и музыкально названы именемъ чинности. Такъ! сіи два рода прекрасной пляски весьма правильно названы, военный паррихіемъ, мирной чинностію, оба названія равно приличны и выразительны. Дѣло законодателя — показать образцы; законоблюстителя — исполнить ихъ. Въ исполненіи послѣдній согласитъ пляску съ музыкою, раздѣлитъ всѣ части ея по празднествамъ и жертвоприношеніямъ, и освятивши ихъ въ извѣстномъ порядкѣ, уже никогда не сдѣлаетъ въ нихъ перемѣны;
сохранении и умножении прежних благ сопровождается тихою радостью. Во всех подобных обстоятельствах человек выражает свое удовольствие движениями, большее — живейшим, меньшее — слабейшим. Человек скромный, воспитанный в мужестве, умерен и в своих движениях, малодушный же и не научившийся владеть собою выражается большими и сильнейшими движениями. Вообще всякий и в песнях, и в разговоре не легко может сохранить спокойствие в теле своем. От сего подражания слову произошло всё искусство пляски.
Во всех таковых случаях один из нас движется стройно, другой — нестройно. Многие древние названия как приличные и природе соответственные заслуживают похвалу от человека мыслящего: пляски людей, благоденствующих и умеренных в наслаждениях, весьма правильно и музыкально названы именем чинности. Так! Сии два рода прекрасной пляски весьма правильно названы, военный — паррихием, мирный — чинностью, оба названия равно приличны и выразительны. Дело законодателя — показать образцы, законоблюстителя — исполнить их. В исполнении последний согласит пляску с музыкою, разделит все части её по празднествам и жертвоприношениям и, освятивши их в известном порядке, уже никогда не сделает в них перемены;
