— 131 — Вообще брачные договоры, относительно имуществъ, значительно стѣснены въ законѣ разными ограниченіями въ видахъ общественнаго интереса. Запрещается постановлять въ договорѣ условія, противоречащія законной власти мужа и нравственнымъ отношеніямъ супруговъ. Есть нѣкоторыя начала сихъ нравственныхъ отношеній, которыя законъ поддерживаетъ безусловно, стѣсняя и ограничивая взаимныя сдѣлки и требованія супруговъ въ теченіе брачной ихъ жизни. Такъ напримѣръ не допускается обыкновенно искъ о личной обидѣ между супругами. Предполагается, что всѣ отношенія между супругами должны быть основаны на взаимной любви н вѣрности; вслѣдствіе того, дабы устранить преобладаніе матеріальныхъ интересовъ между супругами и происходящія отъ того искушенія и соблазны, законъ, слѣдуя римскому правилу, запрещаетъ дареніе между супругами послѣ брака, или но крайней мѣрѣ даренія эти объявляются не безвозвратными, подлежащими спору и учету. Это запрещеніе распространяется даже на ближайшихъ родственниковъ (нанр. па дѣтей и родителей другого супруга). Правило это во всей строгости удержано во французскомъ законѣ; но отмѣнено въ австрійскомъ, а въ прусскомъ только кредиторамъ дарителя предоставлено право оспаривать такой даръ въ теченіе положеннаго срока. Наконецъ, законъ заботится еще о томъ, чтобы преобладаніе мужней власти обращалось единственно къ предположенной цѣли, т. е. къ защитѣ жены, а нс служило, въ ущербъ ея выгодѣ, интересамъ мужа. Посему не признаются законными такія обязательства, которыя жена, въ интересѣ одного мужа, принимаетъ на себя предъ сторонними лицами, и сдѣлки мужа съ женою, клонящіяся къ распространенію правъ его на имущество жены далѣе законныхъ предѣловъ. Въ римскомъ правѣ, по освобожденіи женщинъ отъ всегдашней опеки, изданъ былъ, въ защиту ихъ отъ послѣдствій увлеченія п легкомыслія, извѣстный Веллсйяновъ законъ (Scsult. Velleianum), въ силу коего женщина могла отковаться отъ обязательства, которое приняла на себя въ интересѣ сторонняго человѣка (зарѵчпая сдѣлка, intercessio); а въ юстиніановомъ нравѣ всякія подобнаго рода обязательства, принятыя женою за своего мужа, объявлены ничтожными. Въ новыхъ законодательствахъ удержалось это запрещеніе совокупныхъ и заручныхь сдѣлокъ жены за мужа со сторонними лицами. Но французскомъ законѣ ((-ode 1431) постановлено, что при общеніи имуществъ всякое совокупное обязательство жены съ мужемъ передъ сторонними лицами считается съ ея стороны во всякомъ случаѣ только дополнительнымъ обязательствомъ, какъ поручительство за мужа (дающаго право обратнаго требованія съ мужа за переплаченное). Въ австрійскомъ законѣ ограниченіе это отмѣнено вовсе (ст. 13-19), а въ прусскомъ (I. 14. 220—224; П. 1. 342—344) наручныя записи жены за мужа дозволены лишь съ ограниченіями отвѣтственности и съ соблюденіемъ особыхъ формальностей. Французскій законъ доходить до того, что запрещаетъ между супругами куплю-продажу безусловно, и всякаго рода мѣновыя и устулочиыя сдѣлки, кромѣ трехъ случаевъ (Сосіе 1595, 1707); запрещаются послѣ брака и всякаго рода измѣненія въ брачныхъ договорахъ (1395).
Англійскій законъ смотритъ на мужа и на жену, какъ на одно лицо. Женщина внѣ брачныхъ узъ (feme sole) пользуется полно-
