так что сын умершего не по долгу, не как опекун заведывает личностями вдовы и дочерей девиц, но подчиняет их своей воле, самовластно овладевает ими. Римский мир не знает рода в том смысле, в каком знают его новые народы, как органический кровный союз всех восходящих, нисходящих и боковых родственников.
Устройство семьи в древнем Риме имело ту особенность, что основанием ему не столько была кровная связь, сколько значение родительской власти и связанного с нею родового религиозного представления. Семья состояла из главы и членов, под его властью сущих; могла быть семья и без членов: в таком случае ее составляло одно лицо, не имевшее над собою семейной власти, ни под собою подвластных членов, но носившее все-таки название домовладыки (paterfamilias, caput familiae). С другой стороны, семья могла состоять не из одних только лиц, действительно состоящих под властью: в составе ее полагались и такие лица, которые состояли бы под властью общего родоначальника (уже несуществующего), если б он остался жив. Стало быть агнатство существовало вообще между лицами, которые могли свести друг друга исключительно чрез мужское поколение к одному общему корню родительской власти. Отсюда возникал в семье союз гражданского родства (agnatio, cognatio legitima, cogn. civilis). Такая семья не соответствовала вполне семье кровной, возникающей из естественного рождения, ибо по идее гражданского родства к нему не принадлежали кровные родственники матери, так как родительская власть признаваема была в лице одного мужчины и только через мужчину передавалась; с другой стороны принадлежность к гражданскому родству зависела от событий и действий чисто гражданского свойства, как-то от усыновления, от эмансипации и от некоторых строгих форм брака.
За пределами гражданской семьи агнатов видим в Риме другой обширнейший круг, средний, так сказать, между семьей и государством — круг родовой, так называемый gens, члены коего соединялись общим религиозным обрядом, общими преданиями, общим родовым именем, общим нравственным соотношением и общим наследственным правом.
В каждом из меньших кругов гражданского родства господствовало безусловное единство власти: одно было лицо и одно имущество. Для главы своего все члены семьи работали, для него обязывались и приобретали — непрерывно из рода в род, доколе не порвется властная цепь смертью, эмансипацией и т. п. Когда член семьи вступал в брак и выводил своих детей, то и родительскую власть над своими детьми приобретал не себе, но начальнику семейства. Словом сказать семья составляла как бы собственность главы своего, и самое слово familia, по первоначальному своему смыслу, означает имущество или принадлежность человека.
В таком виде семья, по началу своему, была государственным учреждением, формою политического и религиозного быта, и звание главы
