Наконец бесспорное издавна, не позже 1765 года, владение. Иногда оно предпочиталось даже крепостным и писцовым доводам (Меж. Ин. IX, 8).
Межевая инструкция различает владение бесспорное до 19-го сент. 1765 года (день издания манифеста), владение спорное, которое манифест застал уже спорным, владение спорное, в котором спор начался после манифеста. Споры до манифеста почитались добросовестными. Предполагалось, что прежние скоры начались в то время, когда еще не было известно общее распоряжение правительства — оставить в силе спокойное, действительное владение, и воспретить всякому дальнейшее распространение своего бесспорного владения, какое у кого манифест застал. Такое владение, по которому до манифеста были уже споры, не могло конечно и почитаться бесспорным, но кто заспорил после манифеста, тот стало быть хочет распространить оное владение далее тех границ, которые манифест застал, и не довольствуется владением, которое манифест ему обеспечил. Кроме того, для определения добросовестности в споре, различалось, чего ищет спорщик — лишнего ли против крепостной своей дачи или нет, и напротив того, сам спорщик не пользовался ли излишком. За недобросовестность в споре полагались взыскания. И примерные земли, между спорщиками до манифеста, разделять велено все без остатка по количеству крепостной дачи, а заспорившим после — велено давать только по 10 на 100 четвертей (Меж. Ин. IV, 1—10, 19, 20, 21, 46. IX, 8, 9. XXVII, 1—10. Еще IV, 50—52. XIII, 9. XV, 5, 7, 9, 10. Ук. 1767 июля 13).
Для определения крепостной дачи межевая инструкция содержит правила на сомнительные случаи: 1) Об отношении писцовых книг между собою и к крепостям. Если писцовые книги разных годов несогласны между собой, то давать предпочтение позднейшим, „ибо последние писаны аккуратнее, с пространным описанием урочищ, а в первых большею частью писалось по сказкам да и мерить все земли по прежним писцовым наказам не было велено“. Если крепости несходны с писцовыми книгами и в первых либо в последних написано больше, то мерить по писцовым книгам; только в последнем случае (то есть когда в писцовых книгах написано больше чем в крепостях), если есть спор, надлежало представить доводы от перводачников, то есть удостоверить актами переход от владельца в писцовой книге означенного, к последнему владельцу по крепостям. Если же писцовых книг вовсе нет или есть неверные, то давать по крепостям (М. Ин. IV, 30—40. IX, 7. Ук. 1772 окт. 29, 1780 окт. 28). Писцовые книги, где только были, должны были служить самым надежным способом к определению первоначальной земельной дачи; ибо в них означалось как пространство земли, к даче принадлежащей, так число и имена владельцев вотчинников и помещиков в каждой даче, с показанием земли и угодий, значившихся за каждым владельцем. Записка в писцовой книге конечно не может почитаться укреплением, ибо укрепление вотчинного права и владения, означенного к писцовой книге, основывалось на других актах, как-то на жалованных грамотах, на актах поместного приказа, на купчих, меновых и пр. записях, но за истреблением многих
