передач, в целости или раздробляясь, перешло к другим лицам, которые должны были представить свои крепости — старые и новые, на коих основывали свое право на владение известным количеством, или в известной местности; как-то: грамоты жалованные, правые, послушные, ввозные, выписки из дозорных, раздельных, отказных книг, судебные решения, купчие, закладные и другие акты частного приобретения, со справкою и отказом или без оных. При сем каждый из предъявителей имел целью не оправдать вотчинное право свое, а удостоверить меру своего законного владения в даче, право значиться в ней участником на известную меру, поколику это требовалось по цели межевания. Мог он при межевании быть признан владельцем в меру всех своих крепостей: и независимо от межевания вотчинное право его, на сих крепостях основанное, могло быть после того отринуто приговором вотчинного суда, и владение в таком случае могло поворотиться вместе с правом к другому лицу, кого суд признает вотчинником. С другой стороны могли его крепости или иные ссылки быть вовсе отринуты при межевании; мог он быть вовсе исключен из владельцев по межевому акту, или владение его могло быть обрезано противу крепостей; но независимо от межевания мог и такой владелец после того доказать, по тем же крепостям, свое вотчинное право, и тогда подлежал включению в число владельцев на плане. Так отличалось право межевое от права вотчинного. Законные крепости принимались при межевании за доказательство и независимо от писцовых книг, если только предъявитель не ссылался на писцовые книги; но если, ссылаясь на владение своего предместника по писцовым книгам, он требовал по этому владению более того количества, которое в крепостях его было означено, в таком случае он должен был представлять доводы от перводачников, значащихся в писцовых книгах, то есть доказать по крепостям, что подлинно те земли в таком количестве, какое он выставляет, дошли до него от перводачников прямо или преемственными переходами.
Таким образом писцовые книги, составляя преимущественное доказательство владения для целей межевания, должны были по окончании оного утратить свою силу, как доказательство владения: с совершением межевания окончательными актами владения в даче становились уже межевой план и межевая книга, и этим актам закон присваивал исключительное значение. Отсюда про-
