Двѣнадцатилѣтняя Тиночка Руднева влетѣла, какъ разрывная бомба, въ комнату, гдѣ ея старшія сестры одѣвались, съ помощью двухъ горничныхъ, къ сегодняшнему вечеру. Взволнованная, запыхавшаяся, съ разлетѣвшимися кудряшками на лбу, вся розовая отъ быстраго бѣга, она была въ эту минуту похожа на хорошенькаго мальчишку.
— Mesdames, а гдѣ же таперъ? Я спрашивала у всѣхъ въ домѣ, и никто ничего не знаетъ. Тотъ говоритъ—мнѣ не приказывали, тотъ говоритъ—это не мое дѣло… У насъ постоянно, постоянно такъ,—горячилась Тиночка, топая каблукомъ о полъ.—Всегда что-нибудь перепутаютъ, забудутъ и потомъ начинаютъ сваливать другъ на друга…
Самая старшая изъ сестеръ—Лидія Аркадьевна стояла передъ трюмо. Повернувшись бокомъ къ зеркалу и изогнувъ назадъ свою прекрасную обнаженную шею, она, слегка прищуривая близорукіе глаза, закалывала въ волосы чайную розу. Она не выносила никакого шума и относилась къ «мелюзгѣ» съ холоднымъ и вѣжливымъ презрѣніемъ. Взглянувъ на отраженіе Тины въ зеркалѣ, она замѣтила съ неудовольствіемъ:
— Больше всего въ домѣ безпорядка дѣлаешь, ко-
