бываетъ, то-есть, что корабль всегда раскачивается на обѣ стороны, палуба вырывается изъ-подъ ногъ, и море какъ будто опрокидывается на голову.
Я сидѣлъ въ каютъ-компаніи, прислушиваясь въ недоумѣніи къ свисту вѣтра между снастей и къ ударамъ волнъ въ бока судна. Наверху было холодно; косой мерзлый дождь хлесталъ въ лицо. Офицеры беззаботно разговаривали между собой, какъ въ комнатѣ, на берегу; иные читали. Вдругъ раздался пронзительный свистъ, но не вѣтра, а боцманскихъ свистковъ, и вслѣдъ затѣмъ разнесся по всѣмъ палубамъ крикъ десяти голосовъ:—„Пошелъ всѣ наверхъ!“ Мгновенно все народонаселеніе фрегата бросилось снизу вверхъ; отсталыхъ матросовъ побуждали боцмана. Офицеры бросили книги, карты (географичіескія: другихъ тамъ нѣтъ), разговоры, и стремительно побѣжали туда же. Непривычному человѣку покажется, что случилось какое-нибудь бѣдствіе, какъ будто что-нибудь сломалось, оборвалось, и корабль сейчась пойдетъ на дно,—„Зачѣмъ это зовутъ всѣхъ наверхъ?“ спросилъ я бѣжавшаго мимо меня мичмана,—„Свистятъ всѣхъ наверхъ, когда есть авральная работа“, сказалъ онъ второпяхъ и исчезъ. Цѣпляясь за трапы и веревки, я выбрался на палубу и сталъ въ уголокъ. Все суетилось,—„Что это такое авральная работа?“ спросилъ я другого офицера.—„Это когда свистятъ всѣхъ наверхъ“, отвѣчалъ онъ и занялся—авральною работою. Я старался составить себѣ идею о томъ, что эта за работа, глядя что дѣлаютъ, но ничего не уразумѣлъ: дѣлали все то же, что вчера, что, вѣроятно, будутъ дѣлать завтра: тянутъ снасти, поворачиваютъ реи, подбираютъ паруса. Офицеры объяснили мнѣ сущую истину, мнѣ бы слѣдовало такъ и понять просто, какъ оно было сказано—и вся тайна была тутъ. Авральная работа значить—общая работа, когда одной вахты мало, нужны всѣ руки, оттого всѣхъ и „свистятъ наверхъ!“ По-ан-
