не дожидаясь требованія, сами торопятся дать счетъ. Случается иногда, безъ этой предосторожности, заплатить вторично. Я бы, вдобавокъ къ этому, посовѣтовалъ еще узнать до покупки цѣну вещи въ двухъ-трехъ магазинахъ, потому что нигдѣ нѣтъ такого произвола, какой царствуетъ здѣсь въ назначеніи цѣны вещамъ. Купецъ назначаетъ, кажется, цѣну, смотря по физіономіи покупателя. Въ одномъ магазинѣ женщина спросила съ меня за какую-то бездѣлку два шиллинга, а мужъ пришелъ и потребовалъ пять. Узнавъ, что вещь продана за два шиллинга, онъ исподтишка шипѣлъ на жену все время, пока я былъ въ магазинѣ. Въ одномь магазинѣ за пальто спросятъ четыре фунта, а рядомъ, изъ той же матеріи—семь.
Лондонъ—поучительный и занимательный городъ, повторю я, но занимательный только утромъ. Вечеромъ онъ для иностранца—тюрьма, особенно въ такой сезонъ, когда нѣтъ спектаклей и другихъ публичныхъ увеселеній, то есть осенью и зимой. Пожалуй, кому охота, изучай по вечерамъ внутреннюю сторону народа—нравы; но для этого надо слиться и съ домашнею жизнью англичанъ, а это не легко. Съ шести часовъ Лондонъ начинаетъ обѣдать и обѣдаетъ до 10, до 11, до 12 часовъ, смотря по состоянію и образу жизни, потомъ спитъ. Словомъ „обѣдаетъ“ я хотѣлъ только обозначить, чѣмъ наполняется извѣстный часъ сутокъ. А собственно англичане не обѣдаютъ, они ѣдятъ. Кромѣ торжественныхъ обѣдовъ во дворцѣ, или у лорда-мера и другихъ, на сто, двѣсти и болѣе человѣкъ, то-есть на весь міръ, въ обыкновенные дни подаютъ на столъ двѣ-три перемѣны, куда входитъ почти все, что ѣдятъ люди повсюду. Всѣ мяса, живность, дичь и овощи—все это безъ распредѣленій по днямъ, безъ соображеній о соотношеніи блюдъ между собою. Что касается до національныхъ англійскихъ кушаньевъ, напримѣръ, пуддинга, то я, гдѣ ни спрашивалъ, нигдѣ не
