и недоразумѣній, благодѣтельно будящими человѣческія натуры, усыпляемыя бездѣйствіемъ уѣздной жизни. Нѣтъ, бывало нѣчто такое и здѣсь, и ожидающія насъ страницы туберозовскаго дневника откроютъ намъ многія мелочи, которыя вовсе не казались мелочами для тѣхъ, кто ихъ чувствовалъ, кто съ ними боролся и переносилъ ихъ. Бывали и у нихъ недоразумѣнія. Такъ, напримѣръ, однажды помѣщикъ и мѣстный предводитель дворянства, Алексѣй Никитичъ Плодомасовъ, возвратясь изъ Петербурга, привезъ оттуда лицамъ любимаго имъ соборнаго духовенства разные болѣе или менѣе цѣнные подарки и между прочимъ три трости: двѣ съ совершенно одинаковыми набалдашниками изъ червоннаго золота для священниковъ, то-есть, одну для отца Туберозова, другую для отца Захаріи, а третью, съ красивымъ набалдашникомъ изъ серебра съ чернью, для дьякона Ахиллы. Трости эти пали между старгородскимъ духовенствомъ какъ библейскіе змѣи, которыхъ кинули предъ Фараона египетскіе кудесники.
— Симъ подареніемъ тростей на насъ наведено сомнѣніе, — разсказывалъ дьяконъ Ахилла.
— Да въ чемъ же вы тутъ, отецъ дьяконъ, видите сомнѣніе? — спрашивали его тѣ, кому онъ жаловался.
— Ахъ, да вѣдь вотъ вы, свѣтскіе, ничего въ этомъ не понимаете, такъ и не утверждайте, что нѣтъ сомнѣнія, — отвѣчалъ дьяконъ: — нѣтъ-съ! тутъ большое сомнѣніе!
И дьяконъ пускался разъяснять это спеціальное горе.
— Во-первыхъ, — говорилъ онъ: — мнѣ, какъ дьякону, по сану моему, такого посоха носить не дозволено и неприлично, потому что я не пастырь — это разъ. Повторительно, я его теперь этотъ посохъ ношу, потому что онъ мнѣ подаренъ — это два. А въ-третьихъ, во всемъ этомъ сомнительная одностойность: что̀ отцу Савелью, что̀ Захаріи одно и то же, одинаковые посошки. Зачѣмъ же такъ сравнять ихъ?.. Ахъ, помилуйте же вы, зачѣмъ?.. Отецъ Савелій… вы сами знаете… отецъ Савелій… онъ умница, философъ, министръ юстиціи, а теперь, я вижу, и онъ ничего не можетъ сообразить и смущенъ, и даже страшно смущенъ.
— Да чѣмъ же онъ тутъ можетъ быть смущенъ, отецъ дьяконъ?
— А тѣмъ смущенъ, что, во-первыхъ, отъ этой совершенной одностойности происходитъ смѣшанность. Какъ вы
и недоразумений, благодетельно будящими человеческие натуры, усыпляемые бездействием уездной жизни. Нет, бывало нечто такое и здесь, и ожидающие нас страницы туберозовского дневника откроют нам многие мелочи, которые вовсе не казались мелочами для тех, кто их чувствовал, кто с ними боролся и переносил их. Бывали и у них недоразумения. Так, например, однажды помещик и местный предводитель дворянства, Алексей Никитич Плодомасов, возвратясь из Петербурга, привез оттуда лицам любимого им соборного духовенства разные более или менее ценные подарки и между прочим три трости: две с совершенно одинаковыми набалдашниками из червонного золота для священников, то есть, одну для отца Туберозова, другую для отца Захарии, а третью, с красивым набалдашником из серебра с чернью, для дьякона Ахиллы. Трости эти пали между старгородским духовенством как библейские змеи, которых кинули пред Фараона египетские кудесники.
— Сим подарением тростей на нас наведено сомнение, — рассказывал дьякон Ахилла.
— Да в чем же вы тут, отец дьякон, видите сомнение? — спрашивали его те, кому он жаловался.
— Ах, да ведь вот вы, светские, ничего в этом не понимаете, так и не утверждайте, что нет сомнения, — отвечал дьякон: — нет-с! тут большое сомнение!
И дьякон пускался разъяснять это специальное горе.
— Во-первых, — говорил он: — мне, как дьякону, по сану моему, такого посоха носить не дозволено и неприлично, потому что я не пастырь — это раз. Повторительно, я его теперь этот посох ношу, потому что он мне подарен — это два. А в-третьих, во всем этом сомнительная одностойность: что отцу Савелью, что Захарии одно и то же, одинаковые посошки. Зачем же так сравнять их?.. Ах, помилуйте же вы, зачем?.. Отец Савелий… вы сами знаете… отец Савелий… он умница, философ, министр юстиции, а теперь, я вижу, и он ничего не может сообразить и смущен, и даже страшно смущен.
— Да чем же он тут может быть смущен, отец дьякон?
— А тем смущен, что, во-первых, от этой совершенной одностойности происходит смешанность. Как вы
