Въ ихъ ужасѣ столь сильномъ; ложный страхъ
Способствовалъ безжизненнымъ предметамъ
Еще сильнѣй вредить имъ и пугать;
Терновникъ и шиповникъ за одежды
Хватали ихъ, при чемъ рукавъ иль шляпу
Бѣгущіе покинуть торопились.
Такъ, преданныхъ безумному ихъ страху,
Я разогналъ ихъ всѣхъ, оставя здѣсь
Прекраснаго Пирама въ превращеньи.
Межъ тѣмъ, какъ я тамъ съ ними хлопоталъ,
Проснулася царица и тотчасъ же
Влюбилася до крайности въ осла.
Исполнилось все лучше, чѣмъ я думалъ.
Пустилъ ли ты аѳинянину въ очи
Волшебный сокъ, какъ я тебѣ велѣлъ?
Да, я его нашелъ, когда онъ спалъ
Недалеко отъ юной аѳинянки;
Когда же онъ проснется, то она
Его глазамъ предстанетъ поневолѣ.
Тс! замолчи! Вотъ онъ идетъ сюда!
Да, дѣва та, но съ ней другой мужчина.
О, для чего отталкиваешь ты
Того, кто такъ тебя безумно любитъ?
Смертельнаго врага ты мучай такъ,
А не меня!
Пока я упрекала;
Но я боюсь, чтобъ ты не заслужилъ
Не только что упрека, но проклятья!
О, если ты убилъ во время сна
Лизандера? Его облитый кровью,
Ты погрузись вполнѣ въ моей крови:
Убей меня! Нѣтъ, солнце не бывало
Такъ вѣрно дню, какъ вѣренъ былъ Лизандеръ
Своей любви! О, нѣтъ — уйдетъ ли онъ
В их ужасе столь сильном; ложный страх
Способствовал безжизненным предметам
Еще сильней вредить им и пугать;
Терновник и шиповник за одежды
Хватали их, причем рукав иль шляпу
Бегущие покинуть торопились.
Так, преданных безумному их страху,
Я разогнал их всех, оставя здесь
Прекрасного Пирама в превращеньи.
Меж тем, как я там с ними хлопотал,
Проснулася царица и тотчас же
Влюбилася до крайности в осла.
Исполнилось все лучше, чем я думал.
Пустил ли ты афинянину в очи
Волшебный сок, как я тебе велел?
Да, я его нашел, когда он спал
Недалеко от юной афинянки;
Когда же он проснется, то она
Его глазам предстанет поневоле.
Тс! замолчи! Вот он идет сюда!
Да, дева та, но с ней другой мужчина.
О, для чего отталкиваешь ты
Того, кто так тебя безумно любит?
Смертельного врага ты мучай так,
А не меня!
Пока я упрекала;
Но я боюсь, чтоб ты не заслужил
Не только что упрека, но проклятья!
О, если ты убил во время сна
Лизандера? Его облитый кровью,
Ты погрузись вполне в моей крови:
Убей меня! Нет, солнце не бывало
Так верно дню, как верен был Лизандер
Своей любви! О, нет — уйдет ли он
