Тамъ Дональбайнъ.
Взгляни, мой другъ, какой печальный видъ!
Я ничего печальнаго не вижу.
Одинъ захохоталъ во снѣ, другой
Вскричалъ: „убійца!“ — и они проснулись.
Я притаился и внималъ: они,
Молитву сотворивъ, опять уснули.
Тамъ двое вмѣстѣ спятъ.
Одинъ сказалъ:
„Помилуй, Господи!“ другой — „аминь“!
Какъ-будто видѣли, какъ притаился
Во тьмѣ, палачъ. А я — я былъ не въ силахъ
Сказать „аминь“, когда они молились:
„Помилуй, Господи!“
Къ чему такъ мрачно?
Зачѣмъ не могъ я произнести: „аминь“?
Я такъ нуждался въ милосердьи Бога,
„Аминь“ же замеръ на моихъ губахъ.
На это нечего смотрѣть; пожалуй,
Не долго и съ ума сойти.
Я слышалъ —
Раздался страшный вопль: „не спите больше!
Макбетъ зарѣзалъ сонъ, невинный сонъ,
Зарѣзалъ искупителя заботъ,
Бальзамъ цѣлебный для больной души,
Великаго союзника природы,
Хозяина на жизненномъ пиру!“
Что хочешь ты сказать?
По сводамъ замка
Неумолкаемый носился вопль:
„Гламисъ зарѣзалъ сонъ: за то отнынѣ
Не будетъ спать его убійца, Кавдоръ,
Не будетъ спать его убійца, Макбетъ.“
Гм! Кто же тамъ кричалъ? Ты уничтожишь
Всю крѣпость духа, благородный танъ,
Такъ лихорадочно глядя на вещи.
Ступай, возьми воды и смой скорѣе
Кровавую улику съ рукъ своихъ.
Зачѣмъ кинжалы ты принесъ сюда?
Ихъ мѣсто тамъ: снеси же ихъ назадъ
И спящихъ сторожей запачкай кровью.
Я не пойду туда опять: мнѣ страшно,
Когда подумаю, что сдѣлалъ я.
Иди сама: я не могу.
Бездушный!
Подай кинжалы. Спящій и мертвецъ —
Не больше, какъ картины; только дѣти
Боятся нарисованнаго чорта.
Я имъ обрызжу и лицо, и руки,
Чтобъ всѣмъ казалось, что работа ихъ.
Откуда этотъ стукъ? О, что со мною,
Что каждый шумъ меня пугаетъ? Га!
Какія руки! О, онѣ готовы
Мнѣ вырвать зрѣніе! А эту кровь
Не смоетъ съ рукъ весь океанъ Нептуна.
Нѣтъ! нѣтъ! скорѣй отъ этихъ рукъ
Въ моряхъ безчисленныхъ заплещутъ волны
Какъ кровь багровыя!
Моя рука
Красна, какъ и твоя, но я стыжусь,
Что сердце у меня такъ бѣло. (Стучатъ).
Слышишь?
Стучатъ! Пойдемъ скорѣе въ нашу спальню
Стаканъ воды — и дѣло наше смыто.
И что жъ тутъ важнаго? Ты потерялъ
Всю твердость духа.
(Стучатъ).
Чу! опять стучатъ!
Ступай, раздѣнься, а не то замѣтятъ,
Что мы не спали. Перестань такъ жалко
Теряться въ мысляхъ.
Сознавать убійство —
Мнѣ легче бы не сознавать себя!
(Опятъ стучатъ).
Когда бъ ты могъ Дункана пробудить.
