Солнца лучъ промежъ липъ былъ и жгучъ и высокъ.
Предъ скамьей ты чертила блестящій песокъ.
Я мечтамъ отдавался, я вѣрилъ веснѣ, —
Ничего ты на все не отвѣтила мнѣ.
5 Я давно угадалъ, что мы сердцемъ родня,
Что ты счастье свое отдала за меня,
Я рвался, я твердилъ о не нашей винѣ, —
Ничего ты на все не отвѣтила мнѣ.
Я молилъ, повторялъ, что нельзя намъ любить,
10 Что минувшіе дни мы должны позабыть,
Что въ грядущемъ цвѣтутъ всѣ права красоты, —
Ничего мнѣ и тутъ не отвѣтила ты.
Съ опочившей я глазъ былъ не въ силахъ отвесть, —
Всю погасшую тайну хотѣлъ я прочесть:
15 И лица твоего мнѣ простили ль черты? —
Ничего, — ничего не отвѣтила ты!..
Солнца луч промеж лип был и жгуч и высок.
Пред скамьей ты чертила блестящий песок.
Я мечтам отдавался, я верил весне, —
Ничего ты на все не ответила мне.
5 Я давно угадал, что мы сердцем родня,
Что ты счастье свое отдала за меня,
Я рвался, я твердил о не нашей вине, —
Ничего ты на все не ответила мне.
Я молил, повторял, что нельзя нам любить,
10 Что минувшие дни мы должны позабыть,
Что в грядущем цветут все права красоты, —
Ничего мне и тут не ответила ты.
С опочившей я глаз был не в силах отвесть, —
Всю погасшую тайну хотел я прочесть:
15 И лица твоего мне простили ль черты? —
Ничего, — ничего не ответила ты!..
