Въ тиши и мракѣ таинственной ночи
Я вижу блескъ привѣтный и милый
И въ звѣздномъ хорѣ знакомыя очи
Горятъ въ степи надъ забытой могилой.
5 Трава поблекла, пустыня угрюма
И сонъ сиротливъ одинокой гробницы
И только въ небѣ, какъ вѣчная дума,
Сверкаютъ звѣздъ золотыя рѣсницы.
И снится мнѣ, что ты встала изъ гроба,
10 Такой же, какой ты съ земли отлетѣла,
И снится мнѣ, что мы молоды оба,
И ты взглянула, какъ прежде глядѣла.
В тиши и мраке таинственной ночи
Я вижу блеск приветный и милый
И в звездном хоре знакомые очи
Горят в степи над забытой могилой.
5 Трава поблекла, пустыня угрюма
И сон сиротлив одинокой гробницы
И только в небе, как вечная дума,
Сверкают звезд золотые ресницы.
И снится мне, что ты встала из гроба,
10 Такой же, какой ты с земли отлетела,
И снится мне, что мы молоды оба,
И ты взглянула, как прежде глядела.
