Окна въ рѣшеткахъ и сумрачны лица,
Злоба глядитъ ненавистно на брата…
Я признаю твои стѣны, темница, —
Юности пиръ ликовалъ здѣсь когда-то.
5 Что̀ жъ тамъ мелькнуло красою нетлѣнной?
Ахъ, то цвѣтокъ мой весенній любимый!
Какъ уцѣлѣлъ ты, засохшій, смиренный,
Тутъ, подъ ногами толпы нелюдимой?
Радость сіяла, чиста безупречно,
10 Въ часъ, какъ тебя обронила невѣста…
Нѣтъ, не покину тебя безсердечно:
Здѣсь, у мена на груди, тебѣ мѣсто!
Окна в решетках и сумрачны лица,
Злоба глядит ненавистно на брата…
Я признаю твои стены, темница, —
Юности пир ликовал здесь когда-то.
5 Что ж там мелькнуло красою нетленной?
Ах, то цветок мой весенний любимый!
Как уцелел ты, засохший, смиренный,
Тут, под ногами толпы нелюдимой?
Радость сияла, чиста безупречно,
10 В час, как тебя обронила невеста…
Нет, не покину тебя бессердечно:
Здесь, у мена на груди, тебе место!
