Ты правъ, мы старимся. Зима не далека.
Намъ кто-то праздновать мѣшаетъ
И кудри темныя незримая рука
И серебритъ, и обрываетъ.
5 Въ пути пріутомясь, покорнѣй мы другихъ
Въ лицо намъ вѣющимъ невзгодамъ
И не подъ силу намъ безумцевъ молодыхъ
Веселымъ править хороводомъ.
Такъ что̀ жъ, ужели намъ, покуда мы живемъ,
10 Вздыхать, оборотясь къ закату,
Какъ нѣкогда, томясь любви живымъ огнемъ,
Любви пѣвали мы утрату?
Нѣтъ, мы не отжили! Мы властны день любой
Чертою бѣлою отмѣтить
15 И Музы сирыя еще на зовъ ночной
Намъ поторопятся отвѣтить.
Къ чему пытать судьбу? Быть-можетъ, коротка
Въ рукахъ у Парки нитка наша!
Еще разымчива, душиста и сладка
20 Намъ Гебы пѣнистая чаша?
Ты прав, мы старимся. Зима не далека.
Нам кто-то праздновать мешает
И кудри темные незримая рука
И серебрит, и обрывает.
5 В пути приутомясь, покорней мы других
В лицо нам веющим невзгодам
И не под силу нам безумцев молодых
Веселым править хороводом.
Так что ж, ужели нам, покуда мы живем,
10 Вздыхать, оборотясь к закату,
Как некогда, томясь любви живым огнем,
Любви певали мы утрату?
Нет, мы не отжили! Мы властны день любой
Чертою белою отметить
15 И Музы сирые еще на зов ночной
Нам поторопятся ответить.
К чему пытать судьбу? Быть может, коротка
В руках у Парки нитка наша!
Еще разымчива, душиста и сладка
20 Нам Гебы пенистая чаша?
