417 телескопы, діаметръ которыхъ не болѣе нѣсколькихъ верстъ и, быть можетъ, еще того меньше.
Шарообразны ли эти планеты? Да, въ большинствѣ случаевъ безъ сомнѣнія. Но нѣкоторыя изъ самыхъ малыхъ могутъ быть многогранными, могутъ происходить отъ дальнѣйшихъ дѣленій ихъ; наблюдаемыя иногда измѣненія блеска, повидимому, указываютъ на неправильныя, изломанныя поверхности.
Міры ли это? Отчего же нѣтъ? Развѣ капля воды подъ микроскопомъ не оказывается населенной множествомъ различныхъ существъ? Развѣ камень, поднятый на лугу, не скрываетъ въ себѣ цѣлый міръ копошащихся насѣкомыхъ? Развѣ листъ растеній—не цѣлый міръ для существъ, которыя живутъ на немъ и питаются имъ? Конечно, среди множества малыхъ планетъ имѣются такія, которыя могли остаться пустынными и безплодными, вслѣдствіе того, что условія для жизни (какой угодно жизни) оказались не подходящими. Но, внѣ всякаго сомнѣнія, на большинствѣ изъ нихъ вѣчно дѣятельныя силы природы, въ концѣ концовъ, создали, какъ и въ нашемъ мірѣ, существа, приспособленныя къ этимъ крохотнымъ планетамъ. Повторяемъ, впрочемъ: для природы нѣтъ ни большого, ни малаго. И намъ не слѣдовало бы презирать эти маленькіе мірки, потому что въ дѣйствительности обитатели Юпитера скорѣе имѣли бы право презирать насъ, чѣмъ мы Весту, Цереру, Палладу или Юнону. Разница между Юпитеромъ и Землей гораздо значительнѣе, чѣмъ между Землей и этими планетами. Міръ въ двѣсти, триста или четыреста верстъ, во всякомъ случаѣ, можетъ еще удовлетворить честолюбіе какого-нибудь Ксеркса или Тамерлана, и мы можемъ думать, что нѣкоторыя изъ нихъ раздѣлены на воюющіе муравейники, изъ которыхъ каждый имѣетъ своего короля, свое знамя и своихъ солдатъ, и которые время отъ времени затѣваютъ между собою войны, убивая другъ друга и призывая въ свидѣтели бога войны. Очень зоркій взглядъ, быть можетъ, различилъ бы на ихъ знаменахъ и оружіяхъ, на мѣстныхъ языкахъ каждаго, здѣсь: „Боже, храни Францію"; тамъ: „Боже, храни Бельгію"; еще дальше: „Боже, храни Италію"; въ другомъ мѣстѣ—„Боже, храни Германію";—фразы, въ которыхъ мѣняются только названія странъ, и которыя сильно затруднили бы Духовнаго Руководителя солнечной системы, если бы онъ придавалъ значеніе той сторонѣ медали, на которой каждая отрасль человѣчества записываетъ подобнымѣ образомъ свои личныя просьбы. Но, очевидно, всѣ тѣ игры, которыми забавляется такъ серьезно политика великихъ народовъ Земли—могутъ быть воспроизводимы въ еще болѣе мелочномъ видѣ, если только вообще это возможно, въ этой республикѣ маленькихъ міровъ, гдѣ, быть можетъ, понадѣлали большихъ сабель и красивыхъ галуновъ и гдѣ кавалеристы въ четыре дюйма могутъ презирать пѣхотинцевъ ростомъ въ два дюйма...
Хорошій ходокъ, подобный намъ, легко обошелъ бы любой изъ этихъ маленькихъ міровъ въ однѣ наши сутки. Сила тяжести на каждомъ изъ нихъ безусловно очень мала, потому что масса ихъ, такъ сказать, незамѣтна; она гораздо слабѣе, чѣмъ на Лунѣ, гдѣ падающій предметъ пролетаетъ только 31 дюймъ въ первую секунду паденія. Если бы мы пожелали изобразить на башнѣ (стр. 123) путь, пройденный камнемъ, предоставленнымъ собственной тяжести, мы не могли бы
