стоящемъ; вникая въ причины бѣдствій, мы предусматриваемъ средства для отвращенія ихъ на будущее время. Но только очевидцы могутъ излагать достовѣрно всякія событія; и такъ, извѣстія очевидцевъ и участниковъ минувшей войны, болѣе или менѣе, приносятъ пользу для Исторіи.
Не мало писали о войнѣ Наполеона въ продолженіе послѣднихъ четырехъ годовъ его политическаго бытія въ Европѣ; но есть-ли хотя одна Исторія безпристрастная, чуждая лести важнымъ современникамъ, и безъ желчи врагамъ отечества? Ни Россіянинъ, ни Германецъ еще не могутъ воздать должной справедливости воинственному генію Наполеона, потому что зацѣленныя недавно раны еще напоминаютъ о страданіяхъ. Самимъ Французамъ не льзя вѣрить; они увлекаются пристрастіемъ, такъ-же какъ и Рускіе; а потому истинной Исторіи тѣхъ событій, кажется, еще не пришло время явиться, до колѣ не изгладятся съ лица земли важные современники, заграждающіе уста
