укрощенію горячки. Я пріѣхалъ къ Смоленску 22-го Іюля, съ значительнымъ облегченіемъ отъ болѣзни, но будучи слабъ, все еще жилъ въ обозѣ, который стоялъ позади войскъ, надъ Днѣпромъ, противъ города. Впереди, версты за двѣ, видны были биваки, отъ которыхъ доходилъ ко мнѣ только гулъ, а за Днѣпромъ представлялся городъ съ златоглавыми церквами и съ бѣлокаменными палатами, окруженный древнею стѣною, какъ въ косморамѣ. По дорогѣ, между городомъ и войскомъ, была безпрерывная дѣятельность; поминутно взадъ и впередъ ходили обозы и команды. Въ хорошую погоду я выходилъ изъ повозки на костыляхъ и садился на разостланномъ коврѣ; отсюда любовался окрестностями, картиною воинскаго стана, и видомъ города; читалъ книги и составлялъ свои походныя Записки. Такимъ образомъ я прожилъ около шести дней. Отдохновеніе на чистомъ воздухѣ, свобода и спокойствіе были для меня цѣлительнѣе всякихъ микстуръ въ госпитальной атмосферѣ. День ото дня становилось мнѣ лучше, и моя рана заживлялась.
Слухи были, что Атаманъ Платовъ съ Казаками переправился ниже города, для присоединенія къ первой арміи и прикрытія ея лѣваго фланга. Вскорѣ за симъ у-
