29-го Апрѣля спокойно оставались на прежнемъ мѣстѣ, и сочиняли реляціи. Наша рота, укомплектованная зарядами изъ запаснаго парка, поступила опять въ арріергардъ.
Въ 5 часовъ по полудни Французы выступили изъ Дрездена, и началась арріергардная перестрѣлка. Мы заняли довольно выгодную позицію на высотахъ у д. Фитбахъ, и держались долго. Передъ нами простиралась топкая долина, черезъ которую съ усиліемъ пробирались непріятельскіе стрѣлки. Изъ любопытства я взъѣхалъ на ближайшую горку, и любовался стрѣлками, какъ они, перебѣгая отъ камня къ кусточку, и отъ кусточка къ камню, пускали убійственный дымокъ, и какъ иногда, среди мѣлкой стукотни ружейной, пушечные громогласные выстрѣлы заставляли молчать ихъ. То резервы, разсыпнымъ строемъ, подкрѣпляли тѣснимыхъ стрѣлковъ, то эскадроны кавалеріи сбивали первую цѣпь ихъ, и тревожили резервы; все это было похоже болѣе на полевую охоту, нежели на войну. Между тѣмъ непріятели сбивали нашъ лѣвый флангъ. На горку, гдѣ я находился, пріѣхалъ на сѣрой лошади Генералъ, и сквозь зрительную трубку замѣчалъ положеніе непріятеля, какъ вдругъ прилетѣло къ намъ Французское ядро, и
