35,000; впрочемъ крѣпость, блокируемая Союзниками, находилась въ жалкомъ положеніи, и едва 48,000 могли выйдти подъ ружье, а прочіе всѣ были больные и немощные. Главное затрудненіе для Фигнера состояло въ недостаткѣ единодушія и отважности между гражданами. Губернаторъ, Генералъ Раппъ, содержалъ жителей въ страхѣ, и мѣры полиціи были весьма строги.
Фигнеръ два мѣсяца сидѣлъ въ тюрьмѣ; его подозрѣвали и допрашивали; требовали доказательствъ дѣйствительнаго происхожденія изъ Италіи. На этотъ разъ ему пришлось весьма кстати короткое знакомство съ тою фамиліею въ Миланѣ, гдѣ онъ нѣкогда гостилъ, какъ родной, и которой назвался теперь сыномъ; онъ разсказалъ малѣйшія фамильныя подробности; какихъ лѣтъ отецъ и мать, какого состоянія, на какой улицѣ стоитъ ихъ домъ, даже какого цвѣта крыша и ставни; все это онъ умѣлъ описать въ подробности. Къ счастію его нашелся въ Данцигѣ человѣкъ, жившій нѣсколько лѣтъ въ Миланѣ, и который подтвердилъ все сказанное Фигнеромъ объ извѣстной ему фамиліи. Такимъ образомъ, не будучи ни въ чемъ уличенъ, онъ былъ выпущенъ изъ тюрьмы на поруку одного именитаго гражданина, и
