пая, чуть могъ держаться противъ превосходнаго числа непріятельскихъ стрѣлковъ, и подкрѣпленіе авангардной пѣхоты Графа Милорадовича съ большимъ усиліемъ могло ихъ удерживать. Пруссаки, занимавшіе горы правѣе и ближе къ центру позиціи, были сбиты Французами. Мы изъ резерва видѣли, какъ, влѣво на горахъ, ружейный дымокъ изъ кустарника цѣлою линіею спускался внизъ, и ожидали, что Французы, вмѣстѣ съ Пруссаками, оттуда посыплются на большую дорогу; но въ подкрѣпленіе Пруссакамъ тотчасъ посланы были изъ резерва два полка Русскихъ гренадеровъ, которые штыками возстановили порядокъ, и подняли своихъ союзниковъ опять на гору. Къ вечеру непріятель былъ отдаленъ, не смотря на всѣ его усилія овладѣть высотами лѣваго фланга; успѣхъ этого приписывали стойкости Русскихъ войскъ, и особенно распоряженіямъ Графа Милорадовича, командовавшаго войсками на томъ флангѣ: съ неустрашимостію онъ самъ лично вездѣ возстановлялъ ослабѣвающихъ, подвергаясь опасности. Не мало содѣйствовалъ тутъ и Графъ Остерманъ-Толстой, пріѣхавшій недавно изъ Берлина, гдѣ онъ находился за болѣзнію. Разсказывали, что когда стрѣлки наши, сбитые Французами, поспѣшно отступали,
