Страница:Православная богословская энциклопедия. Том 1.djvu/80

святыхъ, кровь которыхъ падаетъ на іудеевъ (Матѳ. 23, 32—35). Ап. Павелъ, къ Евр. 11, 4, говоритъ, что въ силу вѣры, съ какою Авель совершалъ свое жертвоприношеніе, онъ получилъ отъ Бога свидѣтельство, что онъ праведенъ, потому что Богъ принялъ его приношеніе. Ап. Іоаннъ (1 Іоан. З, 10—12) указываетъ, въ качествѣ отличительныхъ признаковъ сыновъ Божіихъ и сыновъ діавола, праведность и братскою любовь, и указываетъ на Каина, „который былъ отъ лукаваго, и убилъ брата своего. А за что убилъ его? За то, что дѣла его были злы, а дѣла брата его праведны“. Такимъ образомъ, Авель изображается въ Св. Писаніи какъ первое олицетвореніе добра, въ противоположность Каину, который, какъ представитель зла, ненавидитъ его, и дѣлаетъ его жертвой своей жестокой зависти. Эта мысль проходитъ и у древнихъ отцевъ церкви. Такъ, эти два брата, по объясненію св. Амвросія, изображаютъ собой два противоположныхъ класса людей: изъ нихъ одинъ классъ все относитъ къ себѣ, а другой классъ все относитъ къ Богу, и подчиняется Его управленію. Оба эти класса одного и того же рода, но противоположнаго духа. Авель есть образъ добрыхъ, Каинъ — образъ злыхъ. Затѣмъ оба эти брата изображаютъ собою два народа, — іудеевъ и язычниковъ. Каинъ изображаетъ народъ іудейскій, народъ братоубійственный; Авель — язычниковъ, сдѣлавшихся христіанами, которые преданы Богу, занимаются небесными дѣлами и удаляются земныхъ. Тѣ же самыя истины излагаетъ и бл. Августинъ. Время, въ теченіе котораго нарождающіеся люди заступаютъ мѣсто умирающихъ, есть исторія двухъ градовъ: Каинъ, рожденный первымъ изъ двухъ предковъ человѣчества, принадлежитъ къ граду человѣческому, а Авель, родившійся вторымъ, принадлежитъ къ граду Божію („О градѣ Божіемъ“, 15, 1). Градъ Божій, временно существующій здѣсь на землѣ, предъизображенъ въ своемъ дѣйствительномъ составѣ Каиномъ и Авелемъ и обнимаетъ въ себѣ двѣ группы людей,— земныхъ и небесныхъ (тамъ же 15, 1). Съ того времени, какъ Авель, первый праведникъ, былъ убитъ своимъ братомъ, церковь совершаетъ свое странствованіе среди гоненій міра сего, находя себѣ утѣшеніе отъ Бога (18, 51, 2). Градъ небесный начался съ самаго Авеля, какъ и градъ земной съ Каина. Этотъ градъ небесный, слѣдовательно, весьма древній, онъ уповаетъ на небо, и называется Іерусалимомъ и Сіономъ. Говоря объ убійствѣ Авеля Каиномъ, св. Іоаннъ Златоустъ (на кн. Быт. Бесѣда 19, 6) замѣчаетъ, что христіане не должны бояться здѣсь превратностей и золъ, но скорѣе должны остерегаться, чтобы не дѣлать зла другимъ. Кто въ самомъ дѣлѣ несчастнѣе: убійца, или его жертва? Ясно, что убійца. Авеля всегда прославляютъ, какъ перваго исповѣдника истины, а его убійца велъ жалкую жизнь, былъ проклятъ Богомъ, и его считали человѣкомъ омерзительнымъ. А какое различіе еще въ будущей жизни? Авель будетъ царствовать во вѣки съ патріархами, пророками, апостолами и всѣми святыми, и съ самимъ Іисусомъ Христомъ; а Каинъ вѣчно будетъ терпѣть муки адскія. И тѣ, кто будутъ подражать ему, подвергнутся такимъ же мученіямъ; а добрые, вѣрные подражатели Авеля будутъ причастниками его блаженства. Затѣмъ Авель былъ и несомнѣннымъ прообразомъ Іисуса Христа въ трехъ различныхъ отношеніяхъ: а) какъ пастырь овецъ, б) какъ человѣкъ, приносившій праведную жертву, и в) какъ потерпѣвшій насильственную смерть. Какъ пастухъ стада, Авель поистинѣ былъ прообразомъ Іисуса Христа, истиннаго и добраго Пастыря, Который добре пасетъ Свое стадо. Затѣмъ, жертва Авеля была первою изъ жертвъ, принесенною чистыми руками; въ этомъ отношеніи онъ, какъ и всѣ послѣдующія жертвоприношенія, предъизображалъ жертвоприношеніе Единороднаго Сына Божія на крестѣ и въ евхаристіи. Чтобы изобразить страданія нашего Искупителя, Авель принесъ въ жертву агнца, прообразуя того Агнца, о которомъ провозвѣщалъ про-