римскою церковью по мановенію толпы. Тотъ же папа Сикстъ IV, въ 1477 году, назначилъ коммиссію по этому дѣлу изъ шести кардиналовъ, и ея мѣропріятія были въ слѣдующемъ году признаны безпристрастными, исполненными вѣрно и правильно (rite et recte). Тѣмъ не менѣе, лишь еще черезъ два года, въ 1480 г., когда убійцы младенца были казнены (Товій, Самуилъ, Ангелъ, Виталъ, Могаръ, Израиль, сперва колесованы, потомъ сожжены, а двое крестившихся обезглавлены) и когда слава чудесъ у гроба мученика росла (особенно въ Ломбардіи) съ каждымъ днемъ, папа Сикстъ IV вновь послалъ въ Тридентъ еще трехъ кардиналовъ строго разслѣдовать чудеса, а засимъ это разслѣдованіе утвердилъ, мученика же Симона призналъ блаженнымъ (beatus). Наконецъ, только вѣкъ спустя, когда во время реформаціоннаго движенія евреи стали относиться особенно враждебно къ христіанамъ, папа Григорій XIII (которымъ была издана противъ евреевъ булла—«Antiqua Judaeorum improbitas», см. y Херубини, т. II, стр. 432), разслѣдовавъ тщательнѣйшимъ образомъ вновь все, касающееся убіенія младенца Симеона Тридентскаго, торжественно призналъ его святымъ (sanctus). Извѣстная римская медлительность (cunctatio romana) во всѣхъ дѣлахъ—проявляется съ особою силою въ процессахъ канонизаціи. И когда мы читаемъ въ Мартирологіи (святцахъ): „Die 24 Martii Tridenti passio sancti Simeonis pueri, a Judaeis saevissime trusidati, qui multis postea miraculis corrupcavit”—(Въ Тридентѣ, мученичество святого Симеона младенца, жесточайшимъ образомъ убитаго іудеями, который потомъ многими чудесами засіялъ”)—то мы вѣруемъ, что это было именно такъ!
25. Отвергая, наконецъ, и всякое значеніе судебныхъ приговоровъ, защитники евреевъ отъ «кроваваго навѣта» утверждаютъ, будто приговоры эти ничего не доказываютъ, ибо постановлены судомъ, на которомъ примѣнялись пытки. Іудейскіе защитники при этомъ забываютъ, что исторіи извѣстенъ также рядъ судебныхъ рѣшеній, (всѣ обвинительные приговоры по этимъ дѣламъ въ XIX вѣкѣ), гдѣ пытокъ не примѣняли и гдѣ, тѣмъ не менѣе, убійцы были настойчиво осуждаемы присяжными засѣдателями, даже послѣ кассацій приговоровъ. Знаменательно, равнымъ образомъ, что на судѣ—по современнымъ процессамъ, съ почти фотографическою точностью, воспроизводились характерные признаки, установленные для дѣлъ о ритуальномъ убійствѣ на пути многихъ предыдущихъ столѣтій… .
