ютъ легко привиться къ языку и обогатить его, не нарушая его однообразія. Такимъ образомъ, благодаря единой грамматикѣ и единой формѣ большинства словъ, международный языкъ уже съ самаго начала будетъ имѣть одну форму у всѣхъ употребляющихъ его. Только тѣ слова, которыя не находятся въ фундаментальномъ словарѣ, будутъ на первыхъ порахъ различно создаваться различными авторами. Но такъ какъ во первыхъ такія слова будутъ встрѣчаться только разбросанными среди множества словъ уже установившихся а во вторыхъ, количество такихъ неодинаково звучащихъ словъ еще болѣе уменьшится благодаря общему источнику, изъ котораго авторы будутъ брать эти новыя слова (самые важные европейскіе языки),—поэтому эти „новыя“ слова будутъ представлять собою ничто иное, какъ провинціализмы одного международнаго языка. Такіе провинціализмы находились въ большомъ количествѣ во всякомъ другомъ языкѣ, и съ расширеніемъ письменной литературы, они начали исчезать. То же самое будетъ также и въ международномъ языкѣ, но такъ какъ международный языкъ болѣе зависитъ отъ человѣческой воли, чѣмъ отъ другихъ условій,—то этотъ процессъ униформированія пойдетъ въ немъ гораздо скорѣе. Слова неудачно созданныя скоро затеряются, а слова удачно созданныя останутся и войдутъ въ языкъ; слова одинаково удачно созданныя, но неодинаково звучащія — нѣкоторое время будутъ бороться между собою какъ синонимы, но уже послѣ короткаго времени мы увидимъ, что одна изъ этихъ формъ употребляется чаще и большею частью писателей
ютъ легко привиться к языку и обогатить его, не нарушая его однообразия. Таким образом, благодаря единой грамматике и единой форме большинства слов, международный язык уже с самого начала будет иметь одну форму у всех употребляющих его. Только те слова, которые не находятся в фундаментальном словаре, будут на первых порах различно создаваться различными авторами. Но так как во первых такие слова будут встречаться только разбросанными среди множества слов уже установившихся а во вторых, количество таких неодинаково звучащих слов еще более уменьшится благодаря общему источнику, из которого авторы будут брать эти новые слова (самые важные европейские языки),—поэтому эти „новые“ слова будут представлять собою ничто иное, как провинциализмы одного международного языка. Такие провинциализмы находились в большом количестве во всяком другом языке, и с расширением письменной литературы, они начали исчезать. То же самое будет также и в международном языке, но так как международный язык более зависит от человеческой воли, чем от других условий,—то этот процесс униформирования пойдет в нем гораздо скорее. Слова неудачно созданные скоро затеряются, а слова удачно созданные останутся и войдут в язык; слова одинаково удачно созданные, но неодинаково звучащие — некоторое время будут бороться между собою как синонимы, но уже после короткого времени мы увидим, что одна из этих форм употребляется чаще и большею частью писателей
