господствующихъ видовъ. Это можно было предугадать: самый фактъ обширнаго разселенія этихъ видовъ уже показываетъ, что въ условіяхъ страны есть нѣчто благопріятное для нихъ. Но многія данныя затемняютъ этотъ выводъ, напримѣръ, тотъ фактъ, что прѣсноводныя и солончаковыя растенія очень распространены, хотя это, повидимому, связано съ характеромъ населяемыхъ ими пространствъ. Оказывается также, что низкоорганизованныя растенія, вообще, гораздо больше распространены, чѣмъ высшія. Въ обоихъ случаяхъ обширность разселенія не имѣетъ отношенія къ обширности родовъ. Раздумывая о томъ, что виды есть ни что иное, какъ рѣзко выраженныя разновидности, я набрелъ на мысль, что среди видовъ болѣе обширныхъ родовъ будутъ чаще возникать разновидности, чѣмъ среди видовъ мелкихъ родовъ, потому что тамъ, гдѣ образовалось много близко родственныхъ видовъ, тамъ и теперь должно возникать много разновидностей или будущихъ видовъ. Тамъ, гдѣ растетъ много деревьевъ, мы должны искать и молодыхъ сѣянокъ. Тамъ, гдѣ въ одномъ родѣ образовалось, черезъ измѣненіе, много видовъ, несомнѣнно обстоятельства были благопріятны для измѣненія: значитъ, и теперь они тамъ благопріятны для него. — Я провѣрилъ мои догадки на опытахъ съ растеніями и жесткокрылыми насѣкомыми нѣсколькихъ странъ.
Многіе виды обширныхъ родовъ походятъ на разновидности. Ихъ областъ распространенія ограничена. Если руководствоваться, при опредѣленіи со-
