вляютъ учениковъ осваиваться съ ритмомъ и гармоніею, смягчая черезъ ото ихъ темпераментъ, и чрезъ привитіе имъ ритма и гармоніи, этого, такъ сказать, лада и склада, дѣлаютъ ихъ пригодными для слова и дѣла, такъ какъ этотъ ладъ и складъ требуется во всей дѣятельности человѣка.. Вдобавокъ, дѣти посылаются къ недотриву, чтобы тѣло ихъ, развиваясь у него физически, стало пригоднымъ слугою пригодной мысли, и чтобы не приходилось за негодностью тѣла отказываться отъ войнъ и другихъ дѣлъ. И кто больше можетъ дѣлать въ этомъ отношеніи, тотъ больше и дѣлаетъ; а больше могутъ дѣлать болѣе богатые. Ихъ именно дѣти, раньше всѣхъ начиная ходить въ школу, иозже всѣхъ ее оставляютъ. По окончаніи же школьнаго ученія опять община заставляетъ насъ учить законы и жить по ихъ указанію, а не но своей волѣ, какъ попало. Какъ грамматиетъ даетъ въ руки ученикамъ, не бойкимъ еще въ письмѣ, разграфленную доску и заставляетъ ихъ писать но наводнымъ линіямъ, такъ и община" указавъ законы, изобрѣтеніе древнихъ доблестныхъ мужей, по нимъ заставляетъ всякаго и управлять, и подчиняться другимъ. А кто выйдетъ за предѣлы этихъ законовъ, того она привлекаетъ къ отвѣтственности. И такъ какъ судъ въ данномъ случаѣ "провѣ-ряетъ“ дѣйствія отвѣтственныхъ передъ нимъ, то и называется самое это дѣяніе "провѣркою**. И при такой заботѣ о доблести какъ со стороны частныхъ лицъ, такъ и со стороны общины, ты, Сократъ, удивляешься и недоумѣваешь, есть ли доблесть дѣло ученія? Не этому, Сократъ, нужно удивляться; гораздо удивительнѣе было бы обратное.
"Какъ же теперь объяснить, что у доблестныхъ отцовъ часто сыновья бываютъ дурными? Это явленіе опять таки, пойми, не должно насъ удивлять, если вѣрно то, что существованіе общины зиждется, какъ я выше говорилъ, на воспріимчивости къ доблести всѣхъ безъ исключенія. Въ самомъ дѣлѣ, если только что сказанное правильно,- а оно непремѣнно правильно, — то провѣрь нашъ вопросъ на какомъ-нибудь другомъ предметѣ ученія. Представимъ себѣ дѣло такъ: Община, положимъ, будетъ
вляют учеников осваиваться с ритмом и гармониею, смягчая через ото их темперамент, и чрез привитие им ритма и гармонии, этого, так сказать, лада и склада, делают их пригодными для слова и дела, так как этот лад и склад требуется во всей деятельности человека.. Вдобавок, дети посылаются к недотриву, чтобы тело их, развиваясь у него физически, стало пригодным слугою пригодной мысли, и чтобы не приходилось за негодностью тела отказываться от войн и других дел. И кто больше может делать в этом отношении, тот больше и делает; а больше могут делать более богатые. Их именно дети, раньше всех начиная ходить в школу, иозже всех ее оставляют. По окончании же школьного учения опять община заставляет нас учить законы и жить по их указанию, а не но своей воле, как попало. Как грамматиет дает в руки ученикам, не бойким еще в письме, разграфленную доску и заставляет их писать но наводным линиям, так и община" указав законы, изобретение древних доблестных мужей, по ним заставляет всякого и управлять, и подчиняться другим. А кто выйдет за пределы этих законов, того она привлекает к ответственности. И так как суд в данном случае "прове-ряет“ действия ответственных перед ним, то и называется самое это деяние "проверкою**. И при такой заботе о доблести как со стороны частных лиц, так и со стороны общины, ты, Сократ, удивляешься и недоумеваешь, есть ли доблесть дело учения? Не этому, Сократ, нужно удивляться; гораздо удивительнее было бы обратное.
"Как же теперь объяснить, что у доблестных отцов часто сыновья бывают дурными? Это явление опять таки, пойми, не должно нас удивлять, если верно то, что существование общины зиждется, как я выше говорил, на восприимчивости к доблести всех без исключения. В самом деле, если только что сказанное правильно,- а оно непременно правильно, — то проверь наш вопрос на каком-нибудь другом предмете учения. Представим себе дело так: Община, положим, будет
