Даромъ пропадутъ... Возьми у него (показываетъ на Илью) обратно...
Гусева (передразнивая). „Жалко“!.. „Даромъ пропадутъ“! Вѣдь вотъ, умная ты баба — что и говорить, — а какъ только деньги тратить надо, сразу дурой дѣлаешься...
Варвара (садясь въ кресло). Это какъ-же такъ?
Гусева. Да вотъ такъ. (Наставительно). Такія деньги родятъ деньгу, а не даромъ пропадаютъ... Понимать это надо... Что къ намъ народъ толкаетъ? Слава о нашемъ благочестіи, говоръ обо мнѣ да объ учителѣ... А кто говоритъ, кто славитъ?.. Тѣ, къ которымъ эти деньги идутъ. Чѣмъ больше они о насъ кричать будутъ — тѣмъ лучше... Значитъ, и надо ихъ прикармливать... Пускай за мной бѣгаютъ, когда я по улицамъ проѣзжаю... И за учителемъ — тоже... Отъ этого — шумъ, изъ шума разговоры, а изъ разговоровъ наши дѣла начинаются...
Варвара. Пожалуй, оно и такъ...
Гусева. И еще вотъ что я тебѣ прибавлю... Была я — простой бабой и какую жизнь вела — знаешь ты это... (показываетъ на Илью). И онъ знаетъ... Передъ вами мнѣ чиниться нечего... А теперь я вона куда метнула: выше облака прыгнула. А почему это мнѣ такъ удалось? (Варвара хочетъ сказать). Ничего ты не скажешь: меня послушай... Душу русскую я хорошо знаю: народную душу постигла... Мягкая она, эта душа, и перво-на-перво на все доброе куда какъ отзывчива... Въ русской душѣ, — въ простой, въ народной, — не „я“ сидитъ, а „ты“. Копнись въ нее только поглубже и увидишь... Русскій мужикъ никогда въ протянутую руку камня не положитъ, а пополамъ послѣднюю краюху раздеретъ и голодному отдастъ... И ничѣмъ нельзя его душу такъ заполонить, какъ добромъ... Будешь добра къ одному — къ себѣ десятерыхъ притянешь. Вотъ оно какъ!.. Поняла я это и начала такъ дѣйствовать... Ну и достигла. И учитель тоже понялъ — и тоже достигъ. Отсюда наше дѣло выросло... А все остальное прицѣпилось къ нему, какъ прицѣпля-
