ими при ихъ поѣздкахъ, важную роль играли повидимому не только льды, но и противные и сильные вѣтры. Кромѣ того, опасаясь не успѣть дойти до какой нибудь зимовки, посѣщаемой туземцами, прекращали дальнѣйшее плаваніе часто именно въ ту пору, когда полярныя моря бываютъ наиболѣе свободны ото льдовъ. При надлещемъ вниманіи ко всѣмъ этимъ обстоятельствамъ, можно смѣло утверждать, что для парохода, какъ слѣдуетъ приспособленнаго къ плаванію между льдами, не должно представляться никакихъ важныхъ препятствій къ обходу моремъ вокругъ мыса Челюскина.
О морѣ между Леною и Беринговымъ проливомъ имѣются болѣе многочисленныя и болѣе полныя наблюденія, нежели о сейчасъ разсмотрѣнномъ пространствѣ. Надежда на получку ясака и на торговыя выгоды отъ дикарей-поморовъ привлекала предпріимчивыхъ русскихъ промышленниковъ, уже въ первой половинѣ семнадцатаго столѣтія, ко множеству поѣздокъ моремъ вдоль береговъ. На картѣ, приложенной къ вышеупомянутому сочиненію Миллера, составленному по сибирскимъ архивамъ, показанъ точками вдоль берега путь съ надписью на французскомъ языкѣ: Дорога, издавна часто посѣщаемая. Проѣздъ моремъ, въ 1648-мъ году, трехъ русскихъ судовъ, изъ которыхъ одно достигло Камчатки.[1]
Къ сожалѣнію, подробности о большей части этихъ поѣздокъ совершенно забыты и даже то, что о нѣкоторыхъ изъ нихъ сохранились хоть какія нибудь скудныя свѣдѣнія, зависѣло почти всегда или отъ несчастныхъ случайностей, или отъ тяжебныхъ дѣлъ, вообще отъ какихъ нибудь обстоятельствъ, требовавшихъ вмѣшательства властей. Такъ было и съ замѣчательнѣйшею изъ этихъ поѣздокъ — козака Дешнева: объ ней кое какія извѣстія сохранились только благодаря тому, что у Дешнева былъ споръ съ однимъ изъ его товарищей о правѣ открытія одной изъ моржовыхъ мелей на восточномъ берегу Камчатки. А между тѣмъ эта поѣздка была настоящимъ путешествіемъ для открытій, предпринятымъ съ одобренія правительства, частію для открытія большихъ острововъ въ Ледовитомъ морѣ, о которыхъ было много толковъ между ловцами и туземцами, частію для распространенія русской власти надъ еще неизвѣстными сѣверовосточными землями и для обложенія ихъ жителей ясакомъ.
Дешневъ выступилъ 1-го іюля 1648-го года изъ Колымы, какъ начальникъ одной изъ семи кочей,[2] составлявшихъ экспе-
- ↑ Названіе карты: «Nouvelle carte des découvertes faites par des vaisseaux russiens etc., dressée sur des mémoires authentiques de ceux qui ont assisté à ces découvertes, et sur d’autres connaissances dont on rend raison dans un mémoire séparé. St.-Pétersbourg à l’Academie Impériale des Sciences 1758.»
- ↑ Довольно широкіе, плоскодонныя безкилевыя суда длиною въ 12 саженей. Обыкновенно они перемѣщались веслами. Только при попутномъ вѣтрѣ ставили парусъ (Путешествіе Врангеля, стр. 4).
ими при их поездках, важную роль играли, по-видимому, не только льды, но и противные и сильные ветры. Кроме того, опасаясь не успеть дойти до какой-нибудь зимовки, посещаемой туземцами, прекращали дальнейшее плавание часто именно в ту пору, когда полярные моря бывают наиболее свободны ото льдов. При надлежащем внимании ко всем этим обстоятельствам можно смело утверждать, что для парохода как следует приспособленного к плаванию между льдами не должно представляться никаких важных препятствий к обходу морем вокруг мыса Челюскина.
О море между Леною и Беринговым проливом имеются более многочисленные и более полные наблюдения, нежели о сейчас рассмотренном пространстве. Надежда на получку ясака и на торговые выгоды от дикарей-поморов привлекала предприимчивых русских промышленников уже в первой половине семнадцатого столетия ко множеству поездок морем вдоль берегов. На карте, приложенной к вышеупомянутому сочинению Миллера, составленному по сибирским архивам, показан точками вдоль берега путь с надписью на французском языке: Дорога, издавна часто посещаемая. Проезд морем в 1648 году трех русских судов, из которых одно достигло Камчатки.[1]
К сожалению, подробности о большей части этих поездок совершенно забыты и даже то, что о некоторых из них сохранились хоть какие-нибудь скудные сведения, зависело почти всегда или от несчастных случайностей, или от тяжебных дел, вообще от каких-нибудь обстоятельств, требовавших вмешательства властей. Так было и с замечательнейшею из этих поездок — казака Дежнёва: об ней кое-какие известия сохранились только благодаря тому, что у Дежнёва был спор с одним из его товарищей о праве открытия одной из моржовых мелей на восточном берегу Камчатки. А между тем эта поездка была настоящим путешествием для открытий, предпринятым с одобрения правительства, частью для открытия больших островов в Ледовитом море, о которых было много толков между ловцами и туземцами, частью для распространения русской власти над еще неизвестными северо-восточными землями и для обложения их жителей ясаком.
Дежнёв выступил 1 июля 1648 года из Колымы как начальник одной из семи кочей,[2] составлявших экспе-
- ↑ Название карты: «Nouvelle carte des découvertes faites par des vaisseaux russiens etc., dressée sur des mémoires authentiques de ceux qui ont assisté à ces découvertes, et sur d’autres connaissances dont on rend raison dans un mémoire séparé. St.-Pétersbourg à l’Academie Impériale des Sciences 1758.»
- ↑ Довольно широкие, плоскодонные бескилевые суда длиною в 12 саженей. Обыкновенно они перемещались веслами. Только при попутном ветре ставили парус («Путешествие Врангеля», стр. 4).
