брѣтаетъ до нѣкоторой степени любовь къ образу жизни и нѣкоторымъ чертамъ характера этихъ народовъ. Послѣ вышеназваннихъ народностей, по степени развитія, слѣдуютъ эскимосы сѣ верозападной Америки; постоянное обращеніе съ аме риканскими китоловами имѣло, судя по племени, живущему близь порта Кларансъ, весьма плодотворное вліяніе на ихъ умственное развитіе. Эти эскимосы до сихъ поръ язычники, но многіе изъ нихъ совершали дальнія путешествія и привезли съ Сандвичевыхъ острововъ не только кокосовыхъ орѣховъ и пальмовыхъ циновокъ, но и слѣды привязанности къ изяществу и порядку, свойственной жителямъ Полинезіи. Затѣмъ по развитости слѣдуютъ чукчи, находившіеся до сихъ поръ весьма мало въ соприкосновеніи съ европейцами; средства къ жизни ихъ въ послѣднее время сильно уменьшились, вслѣдствіе чего замечается ощутительный упадокъ народной силы и жизненности. Послѣдними стоятъ самоѣды, особенно тѣ, которые живутъ на границахъ странъ, населяемыхъ людьми кавказскаго племени. На нихъ высшее племя, со своими порядками и узаконеніями, торговцами и особенно спиртными напиткам и, подѣйствовало рѣшительно вредно.
Я однажды спросилъ эскимоса сѣверозападной Гренландии извѣстной высокимъ сознаніемъ своего достоинства, не признаетъ-ли онъ датскаго губернатора выше его? На это эскимосъ отвѣтилъ: „это еще не рѣшено; у губернатора побольше добра, да и власти будто-бы больше, но въ Копенгагенѣ есть такіе, кому онъ долженъ повиноваться, а надо мною нѣтъ старшаго“. Тоже гордое самосознаніе встрѣчается у хозяина лопарской „гаммы“ и подъ мѣховою юртою чукчи. У самоѣдовъ напротивъ замѣчается какое то чувство собственной слабости и боязливость, которыя у этого народа замѣнили именно ту сторону въ характерѣ дикаря, которая наиболѣе привлекательна. Изъ описанія путешествій и по собственному опыту на Ялмалѣ я зналъ, что идолы, вѣроятно болѣе низшаго разряда, нежели купленные
